Тени Лордэна

В отличие от всех прочих пострадавших, он не желает мириться с этим произволом и попросил меня, его верного друга, написать вам это послание и рассказать всю правду, которую от вас вероломно скрывают ваши старшины и капитаны. Однако я рассказчик весьма скверный, да и знаю лишь небольшие крохи о произошедшем, так как лично не подвергался нападениям и знаю обо всём лишь с чужих слов, а потому я передаю вам просьбу Шедива о личной аудиенции, чтобы он мог поведать вам обо всём. Прошу вас поспешить с решением, ибо он чувствует, что за ним следят его недруги, и уже близок тот час, когда они решатся забрать его душу.

Сам прийти к вам в Крепость он не имеет возможности и смиренно просит вас войти в его тяжкое положение. Он будет ждать вас каждый день на рассвете в том трактире, куда вы любили захаживать до того, как возглавили Стражей.

С великим уважением и благодарностью

Даргос Н.»

Подписавшись именем родного дяди и поставив более походившую на кляксу точку, Хромос встал из-за стола и принялся вновь расхаживать по комнате. Хотя ему и удалось разбросать подсказки и намёки по письму, а заодно и указать на трактир Карса, в человечность которого он более-менее верил, но всё же он остался недоволен написанным, ощущая какую-то корявость, которая непременно привела бы к провалу всей затеи. Стоило попытаться написать ещё одно письмо, более хитрое и при том лаконичное, или сразу несколько отличных друг от друга писем и отправить их Хнейдиру разными путями, чтобы хотя бы одно уж точно до него дошло, не потерявшись в пути, как это частенько случалось с жалобами на нарушение порядка. Но сколько это займёт времени? Пускай они находятся в одном городе, но он далеко не единственный, кто ежедневно отправляет запечатанные конверты в Крепость. Его не обладающее сенаторскими привилегиями письмецо обязательно окажется в одной стопке с десятком, если не сотней других посланий, чтение которых занятой Хенйдир может откладывать на целые недели, однако нередко он так и не садиться за написание ответов, а передаёт излишнюю, залежавшуюся корреспонденцию в руки доверенного писаря, ну а тот наверняка сочтёт просьбу о помощи за очередное глупенькое прошение или вообще за какую-то шутку, и не станет передавать его господину Командующему.

В этот момент в беспокойной голове проникшегося отчаянием Хромоса возникла мысль не надеяться на посредников, а сделать всё самому, наплевав на все известные риски, ведь терять ему уже вроде как было почти что и нечего. Особо заманчивой эту идею делало пришедшее осознание того, что в тот момент Хейндир находился не в Крепости. Согласно сложившимся обычаям и этикету начальник городской стражей был обязан приветствовать высокого гостя в посольстве в компании нескольких сенаторов, а после провести немало часов за трапезными столами и в гостиной, ведя заунывные светские беседы. Хромос нерешительно взял сложенный втрое и скрепленный неровной лужицей грязно-зелёного сургуча письмо и всмотрелся в него, словно в гадальную карту, тщетно высматривая предзнаменования от старухи-пряхи. Предводитель демонов тоже был там, но если Риррта не соврала ему и в остальном, то он убыл из города прежде роковой ночи и ещё не знал о связи капитана с убийцей, о его поимке и последующем побеге. Для него он оставался несведущим сослуживцем, с которым нужно было вести прежнюю иргу. Но ведь ему вполне могли послать весточку, едва он въехал в город. Хватило бы двух коротких слов: «Хромос — враг», чтобы демон переменил былое ласковое притворство на деятельную злобу.