Тени Лордэна

В просторной и скудно освещённой зале, чьи невидимые стены утопали в густых тенях, стоял круглый стол, поверхность которого была выложена мозаикой разноцветных полупрозрачных минералов. В центре стола, в чугунной клетке без крышки пылал багровый костерок и освещал восьмерых длиннобородых старцев, сидевших на стальных стульях с до нелепости высокими спинками, за каждым из которых стояло по паре личных, закованные с ног до головы в первосортную сталь телохранителей, ни днём ни ночью не покидавших своих вечно настороженных хозяев. Они кричали что-то наперебой, тыкали друг в друга увешанными десятками толстых перстней пальцами и гремели ими о стол и подлокотники, словно молотами о наковальни. Хромос достаточно хорошо знал язык гномов, но в том балагане он не мог понять ничего, кроме того, что собравшиеся родственники в бранном пылу уже успели припомнить все причинённые обиды и нанесённые оскорбления, которые они бережно хранили в не знающих прощения сердцах, и уже вплотную подступили к тому переломному моменту, когда все приличия отбрасываются прочь и вместо языков начинают говорить кулаки. И они бы непременно передрались друг с другом, но все они разом затихли, стоило прежде хранившему молчание гному раскрыть рот.

Он был не просто стар – он был древен, древен и величествен как сами горы. Его пышная, белоснежная борода, словно сошедшая с высочайших пиков лавина, спадала на его грудь и живот, скрывая под собой роскошные одеяния из самых дорогих тканей и толстые золотые цепи, что впивались своими крупными звеньями в могучую шею. Из-под белых облаков бровей на всех присутствующих снисходительно взирали тёмно-коричневые, почти что чёрные глаза, полные властности и мудрости. Один их пронзительный и тяжёлый взор был в силах закрыть чей угодно рот и сбить спесь с любого гордеца. В подтверждение статуса и как символ власти его голову украшала массивная червонная диадема с переливавшимися в свете кострища мастерски огранёнными рубинами, словно капли алой крови в солнечных лучах. Вероятно, что вес надетого на него золота раза в два, а то и больше, превосходил его собственный.

– Выйдите, вы все, – сурово произнёс он хриплым и глубоким голосом, сверкнув при этом червонным золотом вставных зубов.

– Молю тебя, дедушка, хоть в кой-то веки, но прислушайся к своим сыновьям, мы действ… – попытался возразить гном, который хотя и был уже в почтенных летах, но, тем не менее, среди членов совета клана был самым молодым, однако его речь прервал громкий удар ладони по столу.

– Ты смеешь мне перечить, Ридви? – холодно спросил старик, сведя пышные брови, и в ответ он услышал лишь боязливое и покорное молчание.

Железные ножки стульев противно заскрипели о каменный пол, и гномы стали грузно подниматься со стульев и неспешно идти к выходу. Минуя стоявшего у дверей Хромоса, каждый из них считал своим долгом одарить его презрительным взглядом, словно он был главным источником всех их бед и несчастий. Спустя пару минут члены совета удалились, и капитан остался наедине со старым гномом, не смея пошевелиться под его пристальным взглядом.

– Тебе ведь известно моё имя? – спустя долгую и мучительную заговорил гном, прочувствовавший полноту своей власти над гостем.

– Да, господин Кросс-Баруд, мне оно известно, – ответил Хромос полным уважения голосом и отвесил поклон.

– Верно, но вот я не знаю твоего. Назовись.

– Моё имя – Хромос Нейдуэн.

– Хм… Мне прежде уже доводилось его слышать… Ах, да… Ты тот самый капитан…

– Я чрезвычайно польщён, что вы прежде сочли меня достойным вашего внимания.

– Не слишком обольщайся. Знать, что происходит в городе – моя обязанность, – гном вновь выдержал напряжённую паузу, а после указал на стул по левую руку от себя. – Сядь сюда, не пристало говорить о делах стоя.