Тени (ЛП)

Подаваясь импульсу, айЭм зашел за ширму к стопке полотенец, сложенных у встроенной раковины. Обернув одно вокруг бедер, он захотел извиниться за выставленный напоказ член.

Когда он вернулся, она снова пробовала суп и хлеб.

— Можешь прекратить, — сказал он. — Я не буду есть.

— Почему?

Опять этот голос. Всего с одним словом.

— Мне нужно выбраться отсюда, — пробормотал он. По стольким причинам. — Я должен отсюда выбраться.

— Вас кто-то ждет?

Он подумал о Трезе и Селене.

— Только смерть. Знаешь, ничего особенного, ничего нового.

— Прошу прощения?

— Слушай, я должен поговорить с с’Эксом. Вот, что мне нужно. Ты передала ему?

Хотя, у нее нет никакого влияния.

— Кто умирает?

— Ничто. Никто…

— Кто умирает? Не твой брат?

— Слушай, мне нужно, чтобы ты ушла. И возвращайся только с с’Эксом.

— Кто?

Иииии он снова застыл. Служанкам противоестественна властность, но майкен звучала именно властно. С другой стороны, его эмоции скакали как на батуте, он мог ошибаться относительно всего… и прийти к неверному заключению.

— Я вернулся сюда за помощью, ясно? — Он вскинул руки. — с’Экс сказал мне, что проведет во дворец, чтобы я смог просмотреть записи лекарей.

— Для кого?

— Для женщины моего брата.

Служанка резко вскинула голову.

— Но разве он не обручен с нашей Принцессой? Я слышала, что он — Нареченный.

— Он влюбился. — айЭм пожал плечами. — Такое случается. Как я слышал.

— И это она умирает?

— Ей сейчас плохо.

Он снова принялся расхаживать, чувствуя, как глаза под сеткой следят за ним.

— Поэтому мне нужно выбраться. Моему брату нужна помощь.

— У него траур. У палача.

айЭм перевел взгляд, а потом снова закружил по камере.

— Да. Я знаю, но у него было достаточно свободы передвижения, чтобы встретить меня снаружи. А сейчас путь сократился, раз я уже во дворце.

— Но в этом и проблема. Он ушел и никто не знает, где он. Дворец желал, чтобы он учувствовал. Дворец… настаивал, чтобы он сопровождал Королеву. Сейчас он с ней.

Везет как утопленнику.

— Но во время ритуалов бывают перерывы? Ты можешь поймать его в это время?

— Ну… может, я могу отвести тебя к записям?

айЭм медленно повернул голову.

— Что ты сказала?

***

Самый. Долгий. Подъем. На. Лифте. В. Жизни.

Стоя рядом с Селеной в стеклянной камере пыток, он уперся взглядом в закрытые двери… молясь, чтобы искажатель времени Доктора Кто позволил ему выйти из чертовой будки сию же секунду.

Взгляд не отрывался от горящего ряда цифр над хромированными дверями, и его тошнило.

0… 44,45,46,47,48,49,50.

«44» уже загорался, потому что они вступили в высокоскоростную, печень-в-носках фазу веселой поездки.

— Ой, ты должен посмотреть сюда, — сказала Селена, оборачиваясь к полному обзору водоворота. — Эта так классно!

Быстрый взгляд через плечо, и его чуть не вырвало. Его прекрасная королева не просто подошла к стеклу, она прислонилась к нему ладонями, всем телом подаваясь навстречу обзору, набиравшему высоту.

Трэз отвернулся.

— Почти приехали. Мы почти наверху.

— Мы можем спуститься и снова подняться? Интересно, на что похож спуск!

Наверное, им стоило вернуться в вестибюль. Он был уверен, что оставил там свое мужество и мужское достоинство, когда начал этот полет на ракете.

— Трэз! — Его дергали за предплечье. — Посмотри на это!

— О, жутко красиво. Ага. Абсолютно.

Они никогда не доберутся до четыреста сорок четвертого этажа. Не говоря уже о стопятисотом, на котором располагался проклятый ресторан.

Макдональдс, подумал он. И чего они не поехали к Майки-Ди. Или в «Пицца Хат». «Тако хэлл»….

Бииип!

Услышав звук, он приготовился к сцене из «Крепкого орешка», где какой-нибудь великий злодей в пресловутом английском костюме взрывает крышу.

Не-а. Бип! Сорок-пятый. Бип! Сорок-шестой.

И очередные хорошие новости — полет в небеса замедлялся.

— Трэз?

— М-м?

— Что-то не так?

— Просто перенервничал из-за ужина. О, Боже, мне не терпится уже добраться туда.

Она взяла его под руку и устроила свою голову на его трицепсе.

— Ты знаешь, как обращаться с женщиной.

Вот уж точно. Например, он точно знал, что его сочтут весьма неромантичным, если он свернется калачиком и засунет палец в рот, лишь потому, что теряет яйца, когда дело касается высоты.

Бип! И двери открылись.

Слава тебе, милостивый Боже, выражаясь словами Бутча.

А сейчас, сказал он себе, собери мозги в кучу, тряпка, и сосредоточься на своей женщине.

Сверкнув своей женщине улыбкой «Кэри Грант + клыки», он вывел Селену из ловушки в черный мраморный вестибюль, который на мгновение вернул его в его кошмар о с’Хисбэ: столько блестящего черного мрамора на стенах, полах и потолке, лампы располагались слишком высоко… и больше ничего.

— Трэз?

Встряхнувшись, он улыбнулся ей.

— Готова?

— О, да.

Скромная вывеска черным-по-черному со стрелкой указывала направление к ресторану, но его острые чувства слуха и обоняния уже сообщили информацию, спасибо-да-не-за-что. И когда они двинулись вперед, к ним устремились двое людей, высокие каблуки женщины с каждым цокотом словно выплевывали слово на букву «Б».

— …нет брони? — шипела она. — Как ты мог не забронировать нам столик?!