Тени Монолита

У Шарова из головы все никак не выходили мечущиеся вокруг решетки тени, которые Приз полосовал из автомата. Мутанта он видел так близко в первый раз, хотя биологические образцы им с Цукерманом сталкеры конечно приносили. Но чтобы вот так… Оскаленные, острые зубы снорка стояли перед глазами. Как тогда это чудовище влепилось в решетку! Это же какой силы должен был быть прыжок? Останься он на месте и мутант снес бы его, как пустую банку, уволок бы в темноту и там… Ученый поежился.

Он механически перебирал бумаги, открывал папки, перекладывая их с полки на полку, чтобы не запутаться. Ничего толкового пока не попадалось. Обычная хозяйственная переписка. Что-то заказывалось, что-то списывалось, как израсходованное, или пришедшее в негодность. Перечни, накладные, приказы, премирование персонала… Ничего интересного. Даты на бумагах были старыми, еще до первого супервыброса.

«Зря мы сюда пришли?»

— Что? — переспросил Шаров.

Из-за стеллажа выглянул Приз, непонимающе поглядел в его сторону.

— Нашел что-то? — спросил он.

— Нет. Мне показалось, что вы что-то сказали.

— Ничего не говорил.

Приз снова скрылся за стеллажом.

«Ничего мы здесь не найдем. Уходить надо».

На этот раз Шаров мог бы поклясться, что мысль была его собственной. Но он не мог такого подумать. Наоборот: ему было здесь интересно. Хотелось вытащить все эти бумаги на свет, унести в бункер, изучить как следует. Он даже немного понимал сталкеров, пролезающих вот в такие места и рискующих жизнями. Возможно действие препарата Цукермана заканчивается и начинаются галлюцинации? Рановато… Ему показалось, или свет фонаря стал тусклее? В мозг медленно заползал страх.

«Не уйдем — погибнем! Погибнем!..»

Что это? Паника, или клаустрофобия начинается? Шаров стер с лица капли пота. Не жарко нисколько, а вот вспотел. Как ни странно, эта простая мысль привела его в чувство и он продолжил перебирать документацию.

Приз снова появился из-за стеллажей. В руках у него была довольно толстая картонная папка. Он положил ее на стол рядом с фонарем и принялся развязывать завязки.

— Что там? — спросил Шаров.

— Не знаю пока. Но что-то важное. Наклеечку видишь на ней? Лежала на столе, отдельно от других.

В правом верхнем углу на папке действительно был наклеен небольшой кусочек бумаги с написанными от руки буквой и цифрой: «Х6».

— Ну и что? Почему вы считаете, что там что-то нужное? Она даже не подписана.

— Потому, что я с пацанами такие уже находил на Агропроме. В одной из них мы схему блокиратора и нашли. Потом компьютеры еще оттуда приволокли, разобрались, что к чему и спаяли несколько штук. Только на тех было «Х8» написано.

Сталкер наконец справился с завязками и на скорую руку просмотрел бумаги.

— Нет, ни хрена не пойму. Про биологию что-то.

— Давайте ее мне в рюкзак, — устало сказал Шаров. — Время уходит. Здесь мы вряд ли что-то отыщем, а детально изучать, или выносить отсюда архивы времени нет.

— Согласен. Пошли, посмотрим. Напротив как раз написано: «Лабораторный комплекс». Где-то она здесь должна быть, а раз есть установка, то должен быть и рубильник, которым она выключается, верно? — сказал он и первым вышел из комнаты.

Шаров запихнул папку в рюкзак и последовал за ним. Ему казалось, что он уже год здесь роется в подземельях, ищет что-то и не находит. «Вот что такое кошмар наяву» — подумал он. После этого в голове как будто пластинку заклинило: «Кошмар… Кошмар… Кошмар…» Он тряхнул головой. Не помогло.

Плотная спина сталкера покачивалась перед глазами. Приз держал свой «ТТ» наготове, в правой руке, стволом вверх. «А ведь он может и убить меня здесь. Вернуться в бункер, занять мое место…» — ученый отогнал эту мысль. Если бы хотел убить — почему не убил раньше, не скормил тем же сноркам? И как это он займет место ассистента? Не те знания, не то образование. Нет, положительно действие таблетки заканчивается.

— Молодой человек! — сказал Шаров в спину сталкеру.

— Чего?

— Действие таблетки кончается.

— Что ощущаешь?

— Депрессия, усталость, навязчивые мысли. Классическая картина.

— Пока как? Держишься?

— Да. Пока держусь. Логика работает. Я сейчас начну про себя таблицу умножения повторять. Если начну сбиваться — тогда все. Вы глотаете таблетку, мне даете прибор.

— Ладно, говори что и как.

Они снова шли в темноту, пока коридор не кончился и они не уперлись в стальную дверь.

— Черт!

Сталкер попробовал толкнуть ее. Дверь не открылась. Она казалась единым целым с рамой и тусклый зеленый огонек приглашающе подсвечивал кнопочную панель.

— Скажи «друг» и войдешь, — процитировал Шаров.

— Ага, читал. Только вряд ли поможет. Что же делать-то?

— Можно попробовать потянуть на себя.

Приз оглянулся на него, хмыкнул и достал нож. Кончик лезвия вошел в щель между косяком и дверью, послышался негромкий скрип и та неожиданно легко, хотя и с небольшим сопротивлением, открылась в их сторону.

— Молодчик, доцент!