Тени Монолита

Он что, ждал, что я его из за этих двух артов прикончу, что-ли? Хотя может быть и ждал. Вон, так и стоит, держа в руках контейнеры и недоуменно их рассматривая.

Я еще раз осмотрелся напоследок и мое внимание привлек засыпанный снегом большой холмик в углу двора. Подойдя к нему, я раскидал ногой снег. Под ним была рыхлая земля.

— Свежая совсем. Не провалилась еще.

— Ты о чем? — не понял майор.

— О могиле. Вот об этой. Землю из раскопа выносили в сад, вон туда, а здесь ей вроде быть и не полагается вовсе.

— Да? А, ну точно, земля свежая и рыхлая совсем. Думаешь, там предыдущие хозяева этих артефактов?

— Уверен. Те двое в наколках и молодой пацан тоже, если ты не заметил. Не стали бы они сами землю рыть. Наверняка на готовое пришли, а старые хозяева вот тут сейчас и отдыхают.

— Вот же гады!

— Согласен… Так что если тебя совесть сейчас мучает, то пусть перестанет.

…

— Ты не путай сталкера и мародера! — возмущался Коряга. — Это разное. Мародер в Зону приходит только нажиться. Хабар урвал и сдриснул побыстрее. А сталкеры живут здесь и Зону знают и понимают. Тем и живем. И хабар мы берем с пониманием.

— Это с каким же? — недоверчиво хмыкнул Калецкий.

— А с таким! Вот те четверо, которых ты положил — они самые настоящие мародеры и есть. Чужой удаче позавидовали, но Зона все видит и ничего не прощает. Настоящий сталкер никогда бы так не сделал.

— Да ладно! Что-то не замечал я здесь у людей особого человеколюбия.

— Это потому, что правильных людей ты не видел. Ты на Кордоне с кем дело имел? С Вольдемаром? Так это жаба была потолще Сидора. Все под себя греб и все ему мало было. Но он за это в итоге и поплатился.

— Да? А как?

— Простым каком… — Коряга, который завелся не на шутку, когда Калецкий, рассказывая о произошедшем, назвал бандитов сталкерами, понемногу успокаивался. — Он же с наемниками связался во время большой войны. Ну а кто с ними ручкался, тот редко до старости доживал. Я, по крайней мере, таких не знаю. Вот и Вольдемар тоже недолго протянул. Использовали его и выкинули, как презерватив. В Рыжем Лесу, как раз напротив стоянки, его трупешник пацаны из "Долга" нашли. Веришь, нет — никто о нем не пожалел.

— Вот как…

— Вот так! А знаешь, как его прикончили? Повесили! Настоящий сталкер бы тебя в клетке держать не стал. Пристрелили бы, возможно, но за решетку сажать человека — Зона такое запомнит. Кордон — он и есть Кордон. Там сталкеров мало, по пальцам сосчитать можно, мародеры одни. Я тогда еще думал, что тебя и твоих парней кто-то подставил.

— И кто?

— Знать бы… Не Сидор, точно. Он чуть посылки важной тогда не лишился. Большие деньги обещал тому, кто ее вернет. И не Вольдемар. Ему с военными контры тоже не нужны были. Может быть, наемники? Они потом на Кордон глаз положили, даже отбиваться пришлось. Но Зона помогла, отбились. Был там один, Меченым звали… В общем это долгая история.

— Дело старое, кто сейчас помнит-то? — майор продолжил хлебать суп из котелка.

— Не скажи. Зона все помнит, я же говорю!

— Надо только спросить правильно… — подтвердил я.

— Как? — Калецкий поглядел на меня. — И у кого?

— Знал бы — сказал бы. Но я знаю, с кем посоветоваться. Ты действительно хочешь раскопать эту историю?

— Еще бы! Уж я бы припомнил тому, кто…

— Тогда попробуем порыться в старом хабаре.

Инга внимательно смотрела на Калецкого и браслет у нее на руке светился темно-синим в лучах зимнего солнца.

…

Бармен довольно долго присматривался к карабину, висящему за спиной у Вано. Потом видимо решил не задавать лишних вопросов.

— Знакомый ствол? — спросил его я.

— Мало ли одинаковых?

— Таких — не много. Машинка редкая и дорогая.

Бармен прищурился.

— Заходили летом иногда двое пацанчиков. Один из них как раз вот с такой волыной и был. Возможно, что с той же самой.

— Бандиты?

— Вроде бы нет. Никаких признаков. Заходили, запасались тушняком, крупой и сваливали. И на жаргоне ни разу ничего от них не слышал.

Я кивнул. "Вепрь" сменил хозяина в очередной раз.

— Эту волыну мы взяли вчера днем у мародеров. По виду — блатные, но мы с ними поговорить по понятным причинам не успели.

— Ясно, по каким. Мертвые не сильно разговорчивы.

— Да, перестарались мы. Поспешили.

— А вон тот кадр, что в угол уселся и сюда зыркает, с виду — погон, — бармен кивнул в сторону Калецкого. — Военную выправку не скроешь.

— Да, из бывших.

— Из совсем недавних бывших, позволю себе заметить. Учти: здесь таких не любят, если не в "Долге". Народ еще не забыл, как на сталкеров с вертолетов охотились.

— Вряд-ли мы кого из злопамятных встретим.

— Да, зима… Людей нет, только долговцы заходят. Пока он с тобой на него хвост поднимать побоятся, но далеко от себя его на всякий случай не отпускай. Зима — зимой, а уши и у стен есть. Вскоре о нем будут знать все, даже то, что он сам о себе давно позабыл. Куда рейд, если не секрет?

— В Рыжий Лес.

— С новичком на буксире? Ну дело ваше…

Майор тем временем поднялся со скамейки, подошел к нам и спросил у бармена:

— Водка есть?

— Конечно. Десять.

— Дай две. Я видел, что вы обо мне говорили.

Бармен выставил на прилавок две бутылки, смахнул пару десяток и ответил: