Тени мудрецов. Часть 2

— Извини, кусок в горло не лезет, с животом маюсь. Мне наш медик таблетки прописал еще до внедрения. Ты их нашел в грязи возле ямы. Отдашь контейнер?

— А что там? — задумчиво спрашивает Реас, хлопая себя по карманам. — Ка-Эм-Шесть или что-то другое? Куда я их сунул-то? Погоди. А, вот.

— Не знаю, — пожимаю плечами, — я не спрашивал название. Три раза в день нужно пить. Я вечернюю пропустил.

Сама выпью, а его заставить не смогу. Придется незаметно сунуть таблетку в одну из его булочек. Иначе никак. Пусть съест вирус вместе с антивирусом. Надеюсь, поможет. По крайней мере, сильнее, чем есть, уже точно не заболеет. А там и до карантина дело дойдет. Цзы’дарийские медики всех контактеров с лиеннами обязаны изолировать. Реаса спасут, но сейчас его нужно защитить.

В темноте у машины горят только габариты. Слабо светятся в высокой траве, как два ночника над кроватью. Крот утаптывает место рядом с машиной, стелет покрывало и устраивается на поздний ужин. Уговаривает меня попробовать сладости. Протягивает свои надкушенные булочки. Шесть циклов среди лиеннов. Перенял их привычки.

— На, попробуй. Да не бойся, не отравишься, на свадьбу ерунду не готовят. Бездна, я же ем.

Удачно очень. Не приходится ничего придумывать. Забираю угощение и пока жую, незаметно заталкиваю в оставшийся кусочек таблетку.

— Не, гадость. Горько.

— Да где горько? Только что пробовал!

— Сам проверь.

Крот забирает булочку и разжевывает оставшийся кусок вместе с антивирусом.

— Да, противно, — морщится он, но уже поздно. Проглатывает. — Ягода, наверное, гнилая попалась. Недоглядели хозяйки.

Пожимаю плечами, улыбаюсь, но приходится взять вторую булочку из его рук и подтвердить, что она нормальная. Вкусная. Реас рассказывает про лиеннские сладости, время идет, небо над головой остается темным. От Тирьял-Дума мы далеко уехали, но как близко подобрались к цзы’дарийскому лагерю?

— Реас, а тебя не кинуться искать свои, раз видно маяк?

— Нет, — уверенно отвечает он. — Я в автономке. Мало ли по какой причине здесь трусь. Пока сигнал бедствия не подам, всем плевать.

— Хорошо.

От булочек сыто, рядом с горячей машиной тепло и тянет в сон. Эридан научил меня ценить редкие моменты в тишине и относительной безопасности. Напряжение нужно сбрасывать, о паранойе забывать. У меня почти получается, но на небе вдруг ярко вспыхивает звезда.

— Что это? — дергаюсь и почти кричу.

— Тише. Десантная капсула. А здесь бесполетная зона после вывода войск. Лезь в машину, Тиберий.

Бросаюсь выполнять приказ, а крот сгребает в охапку покрывало с остатками ужина. Через мгновение хлопает дверцей багажника и садится на водительское место.

— По ту сторону от Тирьял-Дума сядут, — вслух рассуждает он, — там еще одна деревня, но маленькая. Кто это? Что забыли здесь?

У меня только один вариант, другие в голову не приходят. Наилий. Спустился за мной с транспортника и не угадал с приземлением немного. Несуществующие боги, как упросить крота поехать к нему? Долго ведь будет искать, а мы здесь.

— Реас?

— Подожди. Нужно ехать. Прижмемся ближе к лагерю, там много аппаратуры, пеленговать маяк не так удобно.

Нет! Бездна, зачем еще дальше? Лезу к нему через спинку сидения, хватаю за плечо. Двигатель чихает и никак не запустится.

— Реас!

— Да тихо, говорю!

Машина рычит, поднимая обороты, и одновременно с трех сторон вспыхивает свет. Динамик громкоговорителя искажает голос, но я все равно его узнаю.

— Тиберий! Все нормально, выходи, за тобой приехали.

Пальцы срываются с гладкой ручки. Со второй попытки открываю дверь. Рев двигателя старой машины заглушает тихой урчание военных внедорожников. Нас окружили и слепят фарами. В океане света черным силуэтом стоит генерал пятой армии. Его Превосходство Наилий Орхитус Лар.

Не выдержу. Совершенно невозможно устоять. В бездну легенду, тайны и церемонии. Любимый мужчина приехал за мной. Бабочкой лечу к нему, раскинув руки-крылья. Ткань струиться черной сажей из пророческого сна. Теперь у него другой финал. И всегда так будет.

— Наилий!

Падаю в объятия, тону в запахе отработанного топлива. Летел ко мне, ехал и бежал. Мы встретились в самом центре моря из света.

— Родная, любимая.

Только шепотом, но до самого сердца. Моя жизнь. Моя незаменимая часть целого. Мой генерал и мудрец. Наилий.

Он гладит по фальшивым волосам, обнимает за плечи, оторваться друг от друга тяжело, но крайне необходимо.

— На нас смотрят, — тихо говорит генерал, — сына я еще могу обнять, а поцеловать уже нет. Дождемся, пока будем одни. — И добавляет громче, чтобы слышали все: — Ты цел, Тиберий? Не ранен? Медикам тебя нужно показать. Реас?

— Да, Ваше Превосходство?

Крот входит в пятно света. Серьезный, подтянутый и строгий. Под одеждой лиенна вдруг угадывается военная осанка, а голос кажется другим. Будто выключил синтезатор и стал настоящим.

— Спасибо за Тиберия, — сдержанно, но со значением в каждом слове благодарит генерал. — Быстро среагировал, четко все сделал.

— Рад стараться, Ваше Превосходство.