Тени над Латорицей (Справедливость - мое ремесло - 3)

Ховаш, который жил в то время недалеко от Локкеров, рассказал, что монах был частым гостем у них в доме. Увидев его много лет спустя и едва узнав, Ховаш очень удивился, так как считал, что монах погиб в конце войны.

Сведения эти были очень важны. Мысли Коваля снова возвращались к отметенной всеми, кроме Вегера и Коваля, версии, которую называли по-разному - и "Месть", и "Старые связи". Подполковник любил говорить в таких случаях, что всегда находит в голове место не только для общего приговора, но и для частных определений, касающихся обстоятельств, которые способствовали совершению преступления.

Коваль снова вызвал брата Каталин.

Эрнст Шефер подтвердил, что Карл Локкер имел какие-то дела с монастырем, особенно с монахом по имени Симеон. В конце войны этот монах куда-то исчез. Больше ничего от Шефера подполковник не добился - тот заверял, что не интересовался связями своего шурина, потому что всячески избегал "страшного Карла".

Дмитрий Иванович уже ознакомился с архивами монастыря, выяснил, что настоящее имя и фамилия брата Симеона - Семен Гострюк, и распорядился объявить розыск.

Он составил новую схему под названием "Монах":

------------------------------------------------------------------------

- | + | ? ------------------------------------------------------------------------ 1. Старожил Ховаш | 1. Нет ни прямых, | 1. К кому приезжал монах

утверждает, что видел | ни косвенных | 26 июня? Не к Иллеш

монаха 26 июня и узнал | доказательств. | ли?

его. | | 2. Во время войны монах | | 2. Не приезжал ли он

брат Симеон помогал | | вторично в ночь

оккупантам - венгерским | | убийства с 15 на 16

и немецким фашистам. | | июля? 3. Был связан с первым | | 3. Не его ли ждала в

мужем Каталин - | | гости Иллеш?

Карлом Локкером. | | 4. В конце войны исчез! | | 4. Какое может иметь

До 26 июня этого года | | отношение монах к

его здесь не видели. | | найденному перстню? 5. Приехал инкогнито. | | 5. Не ошибся ли Ховаш?

| | Действительно ли это

| | монах брат Симеон?

| | Если нет - кто он?

| | 6. Родственники первого

| | мужа, проживающие в

| | Венгрии, не посылали

| | Каталин Иллеш посылок

| | От кого же, кроме

| | Андора, получала

| | она посылки? ------------------------------------------------------------------------

Еще не дописав последний вопрос, подполковник уже недовольно сжал губы. Что-то не нравилось ему в этой схеме. Откинувшись на стуле, немного прищурив глаз, словно прицеливаясь, он перечитал все сначала.

Пятый вопрос: "Не ошибся ли Ховаш? Действительно ли это монах брат Симеон? Если нет - кто он?" Почему он пятый? С него и надо начинать! А отсюда и все остальные вопросы или приобретут вес, или, если Ховаш ошибся, отпадут.

И подполковник Коваль вместо цифры "5" поставил перед этим вопросом единицу, обвел его синим карандашом и с помощью стрелки переместил его вверх, соответственно перенумеровав остальные.

Но и это не удовлетворило его.

Что из того, что приезжал какой-то бывший монах, который общался с первым мужем Каталин? Здесь полгородка в той или иной мере "общались" с тержерместером Карлом Локкером, некоторые как его приятели, большинство как жертвы.

Чем отличается от всех этот бывший монах? Круг снова замкнулся. А может, стоит вернуться к старой схеме?

Задумавшись, подполковник не услышал тихого стука в дверь. Опомнился только, когда вовсю загрохотали. Дмитрий Иванович понял, что это Наташа, которая пришла, как всегда, не вовремя. Он открыл дверь и вернулся к столу, проворчав: "Не мешай".

- Ну и надымил! Надо проветрить, - сказала Наташа, оставив дверь открытой.

Ветер ворвался в комнату, зашелестели на столе Коваля его бумаги, и он торопливо накрыл их ладонями.

- Закрой дверь!

- Как ты сидишь в таком дыму? Голова одна только видна.

И верно: клубы дыма, пронизанные солнцем, окутывали Коваля, словно облака горную вершину.

Подполковник тяжело вздохнул: ну уж теперь не даст поработать! Надо было оставаться в милиции.

Хотя в служебном кабинете ему не так думалось, как в гостинице, ежеминутно мог кто-нибудь заглянуть, войти, и шаги гулко доносились из коридора, и телефон все время отрывал от дела.

В Киеве работалось ему лучше всего в собственном садике, на свежем воздухе. В гостинице, конечно, не то, что дома, но все-таки более спокойно, чем среди хмурых стен уже обветшавшего здания милиции.

- Дик! - неожиданно воскликнула Наташа. - Смотри: драка! Иди сюда! Оторвись на минутку. Веселая какая драчка! - Наташа стояла у настежь раскрытого окна и казалась розовой в вечерних лучах солнца. - Она за ним бежит и кричит. Он остановится, обернется, ударит ее и дальше идет. А она опять его догоняет и опять что-то кричит. Вот дурочка - он ведь так ее изобьет. И где только твоя милиция ходит? Да иди же скорее! Это, кажется, цыгане.

Коваль поставил на бумаги тяжелую пепельницу и с недовольным выражением на лице подошел к окну.