Пользуясь внезапностью, Хей быстро сократил дистанцию и атаковал крайний правый «Хейнкель». После нескольких очередей от того полетели крупные куски обшивки, и он вскоре рухнул в воду. Вероятно, это был Не-111Н-6 W.Nr.4817 «1B+BH» из 3-й эскадрильи KG26. Все четыре унтер-офицера, составлявшие его экипаж, – пилот Гельмут Вальтер (Helmut Walter), штурман Мартин Бармутц (Martin Barmutz), бортрадист Георг Харгер (Georg Harger) и бортстрелок Вильгельм Баугманн (Wilhelm Baugmann) – погибли.
Остальные торпедоносцы, хотя и нарушив строй, все же вышли в атаку. Морис Ирвин вспоминал:
Тем временем Хей выполнил второй заход и начал приближаться на дистанцию огня ко второму торпедоносцу. Однако довершить эту атаку ему так и не дали, но не вражеские бортстрелки, а зенитные расчеты с транспортов. Те палили, не разбираясь, где кто, и в итоге несколько раз попали в свой же «Си Харрикейн». На истребителе был пробит бак с охлаждающей жидкостью, что вело к неизбежному перегреву и заклиниванию двигателя. Сам Хей получил ранение, но смог выпрыгнуть на парашюте.
Когда он опустился в воду, выяснилось, что надувная спасательная шлюпка была пробита и потому совершенно бесполезна. Правда, оставался спасательный жилет, но в холодной воде в нем долго не проплаваешь. Через пятнадцать – двадцать минут наступает переохлаждение организма с летальными последствиями. Хею оставалось лишь уповать на оперативность действий кораблей охранения. И его надежды оправдались – уже через шесть минут раненого летчика подобрал эсминец «Волонтир».
События 25 мая показали, что применение «одноразовых» истребителей, запускаемых с САМ-судов, довольно расточительное занятие. При этом дело было не в потере двух «Си Харрикейнов», что само собой подразумевалось при подобном их использовании. Речь шла о морских летчиках-истребителях, для подготовки которых требовалось много времени. Два вылета, один погибший и один раненый пилот – это был не очень оптимистический результат.
«Смерть постучалась в мою дверь...»
26 мая отряд ближнего прикрытия PQ-16, состоявший из четырех крейсеров и трех эсминцев, в районе юго-западнее острова Медвежий оставил конвой. Это значительно ослабило его противовоздушную оборону. И теперь основная забота по защите конвоя легла на корабль ПВО «Эйлинбанк» и на эсминец «Мартин», на котором были установлены новые 120-мм зенитные орудия с большим углом возвышения. Однако в течение этого дня каравану повезло, ни одно его судно серьезно не пострадало от атак с воздуха.
27 мая конвой PQ-16, чтобы обойти тяжелые паковые льды, в 03.20 повернул на юго-восток и следовал таким курсом два часа. Тем временем видимость значительно улучшилась, что облегчало немецким самолетам поиск и заход для атаки. Растянувшийся на километры караван был виден как на ладони, и наблюдатели на судах нервно всматривались в горизонт. Морис Ирвин вспоминал:
Однако утренняя атака снова не принесла Люфтваффе успеха. После этого около двух часов конвой шел в мире и спокойствии. Но напряжение не спадало, никто не строил иллюзий, что немцы на этом успокоятся. И действительно, около 14.00 в небе снова послышался рев моторов. Со стороны Норвегии шли семь Не-111Н из I./KG26 и одиннадцать Ju-88А из KG30. На сей раз в небе появилась облачность, скрывавшая самолеты. В то время как «Хейнкели» атаковали над самой водой, «Юнкерсы» внезапно вываливались из облаков и пикировали на маневрирующие транспорты.
Американский моряк Джон Дайер рассказывал: