Тени над Заполярьем. Действия Люфтваффе против советского Северного флота и союзных конвоев

В Бардуфосе было холодное зимнее утро, когда мы вырулили на взлет приблизительно с дюжиной других самолетов из II./KG26. Мы несли по две авиационные торпеды. Наш Ju-88 стартовал в 08.15. После взлета мы полетели на север через фьорд. Недалеко от берега группа собралась в сомкнутый боевой порядок и направилась на северо-восток.

Ju-88A-17 из KG26 взлетает с аэродрома Бардуфос на рассвете 10 февраля 1945 г.

Слева направо: Йозеф Гавличек, Хорст Науманн, Артур Пфафф и Ханс Дрингенберг

Метеоусловия были не совсем хорошими. Имелась плотная облачность, нижняя кромка которой висела самое большое на высоте 300 метров. Море было бурным, и никто не хотел думать о ледяной воде внизу. Легкие снежные заряды были незначительной помехой для полета в строю. Мы летели низко, чтобы избежать обнаружения радарами противника. Все поддерживали радиомолчание, как и было приказано. Нашим единственными контактами были переговоры между членами экипажа по внутренней связи. Однако не было почти никаких разговоров. Все были чрезвычайно сконцентрированы и напряжены.

Поскольку мы приблизились к району цели, Йозеф Гавличек и я еще раз провели наши пулеметы. Ju-88 был оснащен пулеметами MG81Z (спаренными), и мы внимательно осматривали воздушное пространство в направлении нашего полета.

Время нашего прибытия в район предполагаемого нахождения цели прошло, но не было никаких признаков конвоя. Наша группа начала кружить, пытаясь определить местонахождение конвоя. Это была тяжелая работа для пилотов, поскольку требовалось сохранять сомкнутый строй. Наш пилот Хорст Науманн предупредил, что группа направляется к области сильного снегопада. Видимость стремительно снизилась, когда мы вошли в нее, и строй разомкнулся из-за опасности столкновений. Через некоторое время посветлело, и внезапно мы оказались в чистом небе. В этот момент мы увидели непосредственно под нами конвой, плывший под прямым углом к нашему курсу.

Наш пилот дал полный газ и спустился настолько низко, насколько было возможно. На расстоянии были видны несколько других самолетов нашей группы. Поскольку мы больше не были в сомкнутом строю, захват в клещи был невозможен. Эскорт открыл по нам огонь из легких зениток и пулеметов. Я мог легко следить за трассерами, проходившими рядом с нами и позади нас. Однако большая часть вражеского огня была выше нас.

Хорст Науманн умело обходил эскадренные миноносцы. Когда мы проходили мимо, то в нескольких случаях были в 50 метрах или даже меньше от них. Небо вокруг нас было заполнено взрывающимися зенитными снарядами. На столь малой высоте, как у нас, пилот должен был неоднократно избегать фонтанов воды, поднимаемых снарядами корабельных орудий.

Несмотря на все, что происходило вокруг нас, Ханс Дрингенберг сконцентрировался на своем торпедном прицеле, поскольку мы были настроены заполучить авианосец или транспорт. Мы только что прорвались через внешнее оборонительное кольцо конвоя, когда Ханс сообщил об истребителях, атакующих спереди. Вокруг нашей машины замелькали трассеры, и Ju-88 получил попадания. Торпеды были сброшены, поскольку это был наш последний шанс улучшить маневренность.