Тени ниндзя

Когда в замке стал поворачиваться ключ, душевное равновесие уже вернулось ко мне. Я вышел в прихожую… И увидел Танюшкино лицо. Через миг она была уже у меня в объятиях. Чувствуя, как она дрожит, я осторожно поцеловал ее в висок и спросил:

– Что случилось?

Она всхлипнула и повела меня в ванную, где, включив свет, стала с отвращением сдирать с себя блузку. И я увидел. На ее руке.

Синяки уже успели потемнеть и налиться страшным черно-лиловым цветом. Мать такую!

– Это не все! – сказала Татьяна и приподняла юбку. Точно такие же были у нее на колене.

«Кто, – подумал я, – кто эта сволочь?!!!» – и тут же спросил вслух.

Голос прозвучал глухо, как из могилы. Татьяна увидела мое лицо в зеркале и повернулась.

– Игорь, ты…

– Расскажи мне, – сказал я тихо, погладив ее по щеке. – Расскажи…

Мы прошли на кухню. Я налил ей и себе чаю и сел напротив. Руки Танюшки дрожали, пока она пила чай и рассказывала. Кое-как прикуренная сигарета плясала в пальцах. И я, слушая, поклялся себе, что эти выродки никого и никогда больше хватать не будут. Никого и никогда.

Уснул я поздно. Лежал, осторожно обнимая любимую за плечи, и смотрел в потолок. Мне было страшно. Я боялся себя. Демона придется выпустить…

Глава 11 Хребет Заманг. Год Барса. Месяц Жатвы

Когда Марн вместе с Найи месяц назад возвратился домой, отец был удивлен. Странствие, случается, занимает и два солнца, и три. Редко, когда Цель оказывается такова, что можно справиться за один солнечный год. Но Марн вернулся не потому, что выполнил предназначенное. Его цель лежала вне пределов этого Мира. А значит, продолжать поиск он мог откуда угодно. Найи советовала вернуться домой. «На границе неспокойно», – сказала она. Откуда ей знать?

Отец, услышав о выпавшей Марну задаче, только кивнул головой. Он всегда был строг и суров со своим сыном. Суров, но справедлив.

– Это великая честь, – сказал он. – Я не мог и надеяться на такое! Ты найдешь Бессмертного – иначе и быть не может… А эта девушка, кто она?

– Это Найи, отец. Она дочь одного из аргайских вождей.

Отец усмехнулся и повернулся к окну-бойнице. Разговор происходил в его личных покоях, похожих скорее на арсенал, чем на комнаты вождя Королевского Клана.

– Неужели ты думаешь, что я не узнаю кровь аргайев? Я спросил, кто она для тебя?

– Она Проводник. Ее отправил со мной жрец из Бен Галена. И мы с ней…

– Жрец?! – перебил Эохайд. – В урочище нет жрецов! Оно не посвящено никаким богам. Неужели, проведя там целый год, ты не знаешь этого? Тот, кого ты считаешь жрецом, на самом деле кто-то другой. Опиши его.

Марн рассказал все, что помнил. Он и видел-то низкорослого незнакомца всего один раз. Отец внимательно выслушал и покачал головой.

– Понятно… Тебе удивительно повезло! Тот, кого ты видел, – не человек! Это вагар! Возможно, единственный из них, еще скитающийся по миру. Остальные давно закрылись в своих горах. Ты прав – он великий воин. Может, даже больше чем просто великий воин. Его зовут Читающий Воду. Я сам никогда не видел живого вагара. Они почти никого не принимают у себя. Но легенды слышал не раз…

Марн ошеломленно слушал. Неужели?! Ему так повезло, а он даже ничего не заподозрил! Ведь, по легенде, последним из Клана Черного Волка, кто видел живого вагара и даже учился у него, был Эохайд Черный Клинок, в честь которого дед назвал отца. Но это было почти пятьсот солнц тому назад. Во время войн за Храм Смерти!

– Ну что же, – отец вновь повернулся к Марну, – если эту девушку отправил с тобой вагар, я приму ее. Вагары не делают зла людям. Мы – как дети для них.

– Но отец! Почему ты решил, что в ней есть какое-то зло?

– Не знаю, – просто ответил Эохайд, – но узнаю. А теперь, сын мой, если ты не против, позвеним-ка сталью. Сдается мне, ты там в Бен Галене многое подзабыл.

– А вот и нет! – воскликнул Марн и выхватил меч. Но отец, как всегда, оказался чуть быстрее…

* * *

Вечером того же дня Марн решил самостоятельно отправиться в поиск. Найи пропадала в замковой библиотеке. Кто бы мог подумать, что она умеет читать? С ней нужно было поговорить. Поговорить серьезно, особенно после того, что сказал отец. Но Марн все откладывал разговор. Что поделаешь, он все-таки нарушил завет жреца, который оказался вагаром. И влюбился. Влюбился отчаянно. Эх…

Марн закрыл за собой тяжелую дверь и прошелся по своей комнате из угла в угол. Потом зачем-то надел боевой браслет-наруч, защищающий левое предплечье до самого локтя, и уселся на лежащую посреди комнаты шкуру горного медведя. Принял Положение Покоя и стал ждать, пока утихнут мысли. Перевязь с мечом он снимать не стал и даже передвинул поудобнее, как будто готовился к внезапному нападению. Почему? Тело знает, а он привык ему доверять…