Тени прошлого

Настя не стала сдерживаться и вскоре зарыдала в голос. Тихо заскулили и захныкали карлики, потирая глаза грязными кулачками. Глядя на их безутешное горе, у меня тоже комок подкатил к горлу, защипало в глазах. Даже Драгин – и тот расчувствовался. Правда, его эмоции выражались сжатыми до хруста костяшек пальцами на «калаше», стиснутыми до зубовного скрежета челюстями и застывшей под стеклом противогаза гримасой ненависти.

Внезапно выражение его лица переменилось, а в глазах засияла надежда. Он вытянул руку, нацелился указательным пальцем в самый дальний экран.

– Эй! Хорош потоп разводить. Вон ваши пацаны, ничего с ними не случилось. Пока.

Мы с Настей посмотрели на монитор с чёрно-белым изображением большого круглого зала, в центре которого находилась странная конструкция. Внешне она походила на гигантскую модель атома с огромным чёрным кубом в роли ядра. Возле этой штуковины, сложив руки на коленях, по-турецки сидела группа подростков. Лицом к ним и спиной к загадочному агрегату стоял пожилой человек в белом лабораторном халате с забавным головным убором из светящихся трубочек на голове. Слева от него сутулился дирижёр в обрывках белой рубахи и заношенных до дыр синих штанах – похоже, тот самый тип, что мысленно беседовал со мной в Припяти.

Кроме этих двоих и детей, в помещении больше никого не было. Отряд «монументовцев» в стандартных комбинезонах и с обычным оружием в руках дежурил в коридоре за дверью (камера оттуда передавала изображение на соседний монитор): человек десять, может, больше, если предположить, что не все попали в объектив. Фанатики стояли возле дверей и вдоль стены. Отсутствие у них экзоскелетов и гаусс-пушек радовало. Конечно, будь они вооружены, как терминаторы, мы бы всё равно пошли на штурм, тут уж без разговоров. Но ведь куда как приятнее идти в бой, зная, что шансы на победу находятся несколько правее отметки в пятьдесят процентов, а не застыли около нуля на воображаемой шкале успеха.

– Ты знаешь, где это? – спросил я у Насти. Она растерянно помотала головой. Тогда я повернулся к карликам: – А вы, ребята, в курсе, где находится эта штуковина?

Малыши ответили так же, а один ещё и руки развёл в стороны.

«Расслабься. Открой подсознание. Оно приведёт к цели».

– Нюхач побери! – Я чуть не подпрыгнул на месте, когда в голове раздался голос дирижёра.

– Ты чего, Паря? На тебе лица нет!

– С тобой всё в порядке? Ты как будто привидение встретил!

Настя и Драгин смотрели на меня: она с любовью в глазах и тенью испуга на лице, он с толикой любопытства и лёгкой усмешкой на губах.

– Всё нормально, просто показалось, что там, на экране, знакомого увидел, – соврал я, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям.

– Креститься надо, когда кажется, – добродушно пробурчал Драгин. – Ладно, в какой стороне пацанят искать будем? Какие есть варианты?

«Ты знаешь, где эта комната».

На этот раз я не стал так бурно реагировать – стоял как ни в чём не бывало, с умным видом на лице. Типа, думал, где находится зал со странной хреновиной посередине. В голове тем временем лихорадочно билась птицей в клетке одна и та же мысль: «Это ловушка! Ловушка! Ловушка!»

«Поверь мне, Сергей!»

Только Тёмный Сталкер знает, каких трудов мне стоило держать себя в руках, когда дирижёр назвал меня по имени. «Неужели, когда от выброса защищал, считал личную информацию из моего сознания?» – панически думал я. Видимо, совсем скрыть шок мне не удалось. Настя странно покосилась в мою сторону – наверное, что-то заметила, но с расспросами приставать не стала. «Молодец, девочка, понимает: не до пустяков сейчас. Потом я тебе всё-всё объясню, обещаю», – мысленно поблагодарил я девушку.

«Если жив останешься, – ввернул шпильку внутренний голос. – Мутняк на обед зовёт, где ты будешь в качестве главного блюда. Давай, муха, лети в паутину».

Умом я понимал, что это вполне возможно. Но, с другой стороны, дирижёр давно мог превратить меня в зомби и сожрать, когда ему заблагорассудится. А раз не сделал этого тогда, зачем ему сейчас было звать меня с гастрономической целью? Нет, у него был другой интерес, и я намеревался понять – какой.

– Есть один способ узнать, где это. Дайте мне минуту тишины, – сказал я, без лишних объяснений глубоко вдохнул, закрыл глаза и постарался ни о чём не думать. Несколько секунд ничего не происходило, но потом перед глазами развернулся план ЧАЭС, словно мини-карта в компьютерной игре, с зелёными точками команды главного героя и кружочком цели миссии. Если можно было верить этому плану, пленники находились в соседнем здании юго-западнее разрушенного реактора (мы сейчас были в техническом помещении восточнее Саркофага). Всего-то и надо было преодолеть сотню метров открытого пространства, простреливаемого со всех сторон (схема просто пестрела красными точками). Так я и сказал, когда открыл глаза, выпустил скопившуюся в лёгких углекислоту и восстановил дыхание.