Тени прошлого

– Это Жиган. Он раньше был главарём «росомах», но после военсталовских зачисток потерял всех из своей банды. Говорят, он сам их и сдал, чтобы живым выйти из окружения…

– Кто говорит? – Седой повернулся.

– Люди, кто же ещё? – огрызнулся Байкер. Михалыч в ответ только хмыкнул и покачал головой. Тем временем сталкер продолжил: – После этого Жиган перешёл в отряд к Бурому. Сначала был рядовым бойцом, но быстро поднялся до его заместителя. А когда Бурый подорвался на растяжке, стал во главе «медведей». Но и эта банда долго не просуществовала: «борговцы» покрошили её в капусту, когда мародёры ночью наткнулись на их дозор. И опять Жиган уцелел в переделке, не получив ни одной царапины. С кем он сейчас дела ведёт – не знаю и знать не хочу.

– А откуда у тебя эти сведения? – поинтересовался Михалыч, подходя к закопченному чайнику, стоявшему на походной печке. Пока он разжигал керогаз, Байкер сосредоточенно колупал ногтем исцарапанную столешницу со следами подпалин от сигаретных окурков. – Ну, чего молчишь?

– При нём говорить не буду, – буркнул Байкер, избегая моего взгляда.

«Фигасе, заявочки, а казачок-то засланным оказался. Каких скелетов ты прячешь у себя в шкафу, товарищ Байкер?» – удивился я про себя такому раскладу. Михалыч внимательно посмотрел на него, потом на меня.

– Вот что, Паря, ты вроде как провинился и должен быть оштрафован на один «багрянец» или три «горгоны», но, учитывая твою помощь в разоблачении преступников, я снимаю наказание и даже премирую бесплатным обедом и парой пива.

Я криво усмехнулся:

– Во как! Не ожидал…

– Не паясничай! – резко осадил меня Байкер. – Поблагодари коменданта за доброту и жди меня в баре.

Я так опешил, что не сразу выдавил из себя:

– Спасибо.

– Не за что. – Начальник лагеря взял со стола блокнот, черкнул в нём что-то, вырвал листок, согнул его пополам и протянул мне: – Спустись вниз и передай это Лешему.

Я взял записку. Не глядя на Байкера, вышел за дверь. Меня так и подмывало подслушать разговор, но я посчитал за благо не делать этого: ещё застукают за подлым занятием, выгонят из лагеря, а здесь, судя по карте в кабинете Михалыча, бандитов, как собак нерезаных. «Байкер и так мне всё расскажет, уж я-то вытяну из него правду, – решил я. – И пусть не думает, что ему удастся от меня отделаться. Не выйдет, голубчик! Не люблю я, когда меня водят за нос и держат за дурачка».

Глава 13 Зона атакует?

Внутреннее пространство «Касты» делилось на пивную и столовую. Понять, что где находится, можно было по надписям, выведенным кем-то красным фломастером на оторванных от старых коробок кусках картона. Табличка «Пивная» крепилась засиженной мухами верёвочкой к древнему потолочному вентилятору. Всего этих «мельниц» в баре было две, и крутились они над расставленными в центре заведения высокими и круглыми одноногими столиками. Указатель «Столовая» висел на дальней от входа стене, где стояли сколоченные из толстых досок столы, вперемешку укомплектованные деревянными скамьями и стульями. Точно такие же гарнитуры шли вдоль других стен, ещё парочка вплотную примыкала к барной стойке.

Близился вечер. Сталкеры возвращались из Зоны. Народу в пивной с каждой минутой становилось всё больше. Посетители громко подзывали к себе юнца в замызганном халате. Парень фурией метался по залу, приносил влажные пузатые кружки с шапками белой пены, жестяные тарелочки с косичками солёного сыра и пережжёнными сухариками, со звоном сгребал со столов опустевшую тару, бежал в подсобку, откуда снова мчался к горлопанящим сталкерам с переменами пива и нехитрыми закусками.

Зато столовая почти пустовала. Только за столом в дальнем углу, рядом с заложенным кирпичами окном, ужинали угрюмые парни в брезентовых плащах с капюшонами, да слева от стойки трое мужиков в полувоенных комбезах уминали шашлык.

Сам Леший – краснорожий мордоворот в сером переднике поверх бордовой косоворотки в горошек – принимал хабар у тех, кто недавно пришёл. Большинство независимых бродяг сдавали улов за харчи, выпивку и патроны, но встречались и такие, кто просил за добычу деньги. В основном это были профессионалы, спецы по рейдам в глубинные уровни заражённых земель, где нередко встречались ценные и, следовательно, очень дорогие артефакты.

Поскольку мастера не часто заглядывали к Лешему, его бизнес процветал: стоимость потраченных продуктов, спиртного и боеприпасов редко превышала половину барыша за вырученные приблуды. Все более-менее опытные сталкеры знали о скупости местного торговца и предпочитали не иметь с ним дел. Седович с Рубежа (тот ещё скряга!) и то давал в разы больше за самый захудалый артефакт, чего уж говорить о бармене из «Реактора» или учёных с «Яхонта». Вот уж к кому не зарастала народная тропа.

Этой и многой другой информацией со мной делился Копчёный во время кратких перерывов между занятиями. Серьёзно учил меня сталкер. Видать, хотел достойную смену вырастить.

– Эй, молодой, чего застыл на пороге?

Я оглянулся. В дверях стоял Копчёный и улыбался во весь рот. За его спиной лыбился Арамис.