Тени прошлого

Должен сказать, что, когда я познакомился с Джорджиной Уоддилав, она мне понравилась, и, хотя не могу утверждать, что испытывал к ней романтический интерес, я всегда был рад оказаться рядом с ней за обедом. Она много знала о фильмах – одна из тем, которые живо меня интересовали, так что нам было о чем поговорить. Но нельзя отрицать: девушка не была предназначена для успеха на жестокой арене, избранной для нее матерью. Было что-то гротескное в том, как ее нескладная фигура грустно и одиноко бродит из одного бального зала в другой, разряженная по тогдашней инфантильной моде в кружевное платье и с цветами в волосах. В таком виде она напоминала говорящую обезьяну из рекламы чая «Пи-Джи Типс». Нехорошо так говорить, но Джорджина считалась у нас комическим персонажем, и сейчас, став старше и более восприимчивым к чужим страданиям, я очень об этом сожалею. Такое положение, должно быть, причиняло Джорджине сильную боль, которую она таила, а скрытая боль становится лишь острее.

Не почувствовал ли все это подсознательно и Дэмиан, потому что направился прямиком к ней, когда по всей гостиной Питера стояли блестящие красотки высокого положения, смеялись, болтали, потягивали напитки? Не так ли чувствует раненую птицу лиса, как Дэмиан, оглядев толпу, обнаружил самую уродливую, самую неуклюжую девушку и направился к ней, точно ракета? Если да, то его тактика оказалась успешной. Несколько дней спустя он заглянул в мои комнаты, показать, что с утренней почтой ему принесли первое приглашение: жесткую белую открытку с гордо выгравированным заголовком «Миссис Норман Уоддилав, домашний прием», приглашавшую его на коктейльный вечер, который они дают для Джорджины седьмого июня, у электромобильной площадки в Баттерси-парке.

«Как может быть домашний прием в парке аттракционов?» – спросил он меня.

За десятилетия, прошедшие после войны, Баттерси-парк сменил свое положение в Лондоне. Физически его, конечно, не перемещали, но сейчас он нечто совсем иное по сравнению с той сценой, где полвека назад разворачивалось столько увлекательных событий нашего детства. Построенный викторианцами как увеселительная площадка для местной буржуазии, с рукотворными скалами, с фонтанами и мягкими дорожками по берегам населенных лебедями озер, к 1950-м годам парк без сожаления утратил лоск и превратился в уникальное место для целого поколения детей, став единственным в Лондоне постоянно действующим парком развлечений. Воздвигнутый в 1951 году в рамках «Фестиваля Британии», этого символа национального обновления, парк процветал до середины шестидесятых, когда его стали вытеснять новые формы развлечений. Трагический инцидент на «американских горках» в 1972 году ускорил неизбежное, и два года спустя парк закрылся. Милые добрые аттракционы, ставшие серыми и грязными, а то и откровенно опасными, без следа унесло время, как унесло оно висячие сады Семирамиды.

Сегодня, когда восстановили пруды, водопады и лужайки, парк стал красивее, чем когда я впервые вышел сюда гулять, крепко сжимая руку тети или няни, и ныл, чтобы мне разрешили еще разок прокатиться, прежде чем идти домой. Стал красивее, но не для меня. Не для одного меня воспоминания окрашены в розовые тона, к 1968 году ностальгия уже начинала окутывать это место, где в детстве, когда парк переживал расцвет, мы до тошноты объедались сахарной ватой. Те дети выросли, превратились в подростков и юношей, так что миссис Уоддилав поступила очень мудро, выбрав местом для праздника парк. Ее дочь, как уже было сказано, популярностью не пользовалась, так что, если бы вечеринку устроили в одном из отелей на Парк-лейн или в кофейной комнате клуба, куда ходил мистер Уоддилав, вполне могло статься, что Джорджине пришлось бы терпеть унизительное положение хозяйки приема, проигнорированного половиной приглашенных. Легкость, с которой молодые пренебрегали своими обязанностями в обществе ради каких-то более современных и более увлекательных дел, в те дни приводила взрослых в ужас. Сегодняшние родители, как правило, пожимают плечами и закатывают глаза, сталкиваясь с необязательностью своих детей, но не принимают ее слишком близко к сердцу. Конечно, не сейчас придумано, что можно, пообещав, не прийти на вечеринку или явиться непрошеным гостем и тому подобное, но в 1968-м к таким поступкам относились серьезно. В данном случае Баттерси-парк сыграл свою притягательную роль, и пришли все.

Так вышло, что я появился довольно поздно, и через весь парк, мимо всех павильонов меня вел гул голосов, пока я не подошел к временному крашеному забору с калиткой, которую охраняли два служителя парка. Большой плакат на доске объявлений гласил, что аттракцион «Электромобили» закрыт на частное мероприятие. Это вызвало несколько недовольных взглядов у тех, кто нацелился было покататься, но гости Джорджины сделали вид, что ничего не замечают. Пара ворчащих прохожих не могла испортить им веселье. Как бы ни скрывали это привилегированные классы, время от времени они с удовольствием становятся объектом зависти.