Тени прошлого. Расплата

Он включил навигатор и повел внедорожник по узким, петляющим улочкам. Через полчаса Исмаил выбрался на оживленную дорогу и тут же свернул на трассу Кабул — Газни. Он проехал по ней три километра и ушел на грунтовку, ведущую на восток.

Исмаил включил ближний свет, двигался со скоростью не более двадцати километров в час. Проклятая грунтовка изобиловала такими рытвинами, что в них легко можно было оставить колесо и разбить подвеску даже у надежной и крепкой японской машины.

По навигатору он определил место, дальше которого ехать не следовало, остановился. Теперь ему предстояло на всякий случай укрыть машину. Тут мало кто ездил, но где гарантия, что никто не появится прямо сейчас?

Исмаил прошелся вдоль зеленки и в ста метрах нашел прореху в кустарнике, за которой находилась небольшая поляна. Там можно было не только поставить машину, но и развернуться. Он загнал автомобиль на поляну, взял с собой пистолет, деньги, документы, сориентировался и начал подъем на холм. С его вершины Исмаил увидел огни селения Урдун.

Он не спешил, знал, старик раньше десяти спать не ложится. Главное, чтобы его никто не заметил.

За тутовой рощей и виноградником тянулся дувал, окружавший участок Умбара. Из окон большого и крепкого дома пробивался свет.

Вот и тыловые ворота, из которых выходил его отряд, спасаясь от американских бомбардировщиков. Тогда им повезло. «F-15» только начали заход на дом и улицу, где проходила свадьба. Там было большое скопление народа. Молодежь устроила стрельбу и спровоцировала американцев на нанесение удара.

Пилоты отвлеклись, потеряли драгоценное время. Они вышли на отряд, но тот нырнул в зеленку и резко ушел влево, в узкий глубокий овраг. Поэтому бомбы, сброшенные «F-15», легли поверху, повредили изрядное количество деревьев, но не причинили никакого вреда боевикам.

А дальше летчики просто потеряли цель. Бросать бомбы куда ни попадя они не стали, ушли на базу и наверняка доложили, что уничтожили крупный отряд талибов.

Ну и черт с ними. Везет сильному. И тому, о ком не забыл Всевышний.

Исмаил перепрыгнул через дувал, осторожно прошел по двору. Он осмотрел сад, заглянул в сарай, даже в уличный туалет, потом дошагал до центральных ворот, приоткрыл калитку, посмотрел на улицу.

Там никого не было. Жители близлежащих домов уже легли спать.

Он подошел к центральному входу, подумал, завернул за угол, оказался у окна, через которое пробивался свет, и постучал в стекло.

Колыхнулась занавеска, и двор осветил яркий луч фонаря.

Исмаил едва успел заслонить глаза ладонью, чтобы не ослепнуть.

— Кто здесь? — услышал он голос хозяина дома.

— Это я, Рашид, Исмаил.

— Джафар? — удивился старик. — Какого шайтана?

— Разве так у нас принято встречать гостей?

— Ты чего как вор?

— Так надо. Открой дверь.

— Ты один?

— Да.

— Хоп, давай к задней двери.

Исмаил зашел за дом. Створка приоткрылась, за ней тянулась цепь. В темноте стоял человек с винтовкой, ствол которой был виден.

— Да я это, Рашид. Один.

— Зачем пришел?

— Я от господина. Он приказал мне вручить тебе подарок.

— Смотри, если с тобой есть кто-то еще, пристрелю обоих!

— Что с тобой, Рашид? Чего ты боишься?

Умбар отбросил цепь, открыл дверь и захлопнул ее, как только Исмаил вошел в дом.

Они прошагали в комнату.

— Салам, Рашид, — сказал Исмаил.

— Салам, Джафар. Да, я действительно боюсь тех людей, которые могут отомстить мне за родственников, погибших от американских бомб.

— Ты-то здесь при чем? Почему они должны отомстить именно тебе?

— По селению все больше распространяются слухи о том, что американцы разбомбили свадьбу из-за твоего отряда, который скрывался у меня. Я все чаще слышу призывы разобраться со мной. Завтра с утра собирался уехать отсюда к брату в Герат.

— Гасани ничего не знает о твоих планах.

— А я плевать хотел на твоего Гасани. Это он подставил меня. Я хоть и стар, но пока еще очень хочу жить. Да и твоему хозяину спокойней будет, если я уеду. Ведь я не стал бы молчать, если бы меня как следует прижали.

Исмаил усмехнулся и заявил:

— Все-таки Гасани обладает даром предвидения. Он словно знал, что ты собираешься с утра уехать, и прислал меня к тебе сейчас, ночью.

Умбар почувствовал угрозу, сжал винтовку.

— Ты, Джафар, давай без резких движений. А то…

Исмаил перебил его:

— Да брось ты, старик. Сам посуди, если бы мне надо было убить тебя, стал бы я показываться? Дождался бы, пока ты уснешь, прошел бы в дом и удавил бы тебя в собственной постели.

Умбар посмотрел на него.

— Да, ты прав. Тогда зачем приехал?

— Я уже говорил, передать тебе кое-что от Гасани.

— Что?

— Компенсацию за те неудобства, которые ты испытал по его вине.

— Компенсацию?.. Говори ясней.

— Да деньги он велел тебе передать. Так, чтобы в селении никто не знал о моем появлении. Поэтому я и пришел ночью со стороны зеленки.

— Сколько денег?

— Тысяча.

— Афгани?

— Долларов.

— Долларов? Это хорошие деньги. С чего вдруг Гасани так расщедрился?

— Так я доставил ему товар, который был в отряде, когда мы отсиживались у тебя. От его продажи и деньги.

— Давай!

— Конечно! — Исмаил достал пачку стодолларовых купюр, протянул Умбару.