Тени прошлого. Воспоминания

Государство как институт упорно стремятся лишить связи с Церковью, а в более широком смысле вообще с метафизическими представлениями о Власти. Отделение Церкви от Государства ослабляет обе части былого союза. Церковь остается без земной защиты. Государство остается один на один с политическими партиями, тайными союзами и религиозными сектами, каждая из которых постоянно работает на подрыв государственных устоев, в том числе и основанных на нравственных понятиях. Поле деятельности этих государствоборцев — более или менее узкий мирок, партийный или сектантский.

Современная нам российская государственность находится в столь же критически-переходном состоянии, что и 90–100 лет назад: государственный корабль крошится, разъедаемый различными антигосударственными политическими кислотами, нация пребывает в страхе перед будущим. Сравните с тем, что писал в начале XX столетия Л. А. Тихомиров: «Наши сограждане... совершенно растерялись. В ужасе они не знают, где искать спасения. Обычная жизнь человека в нормальное время со всех сторон окружена ясными рамками политических и социальных учреждений, охранена законом и властью. Теперь же все кругом рассыпается. Вся страна вообще и все ее жители в частности не знают, что с ними будет завтра, не знают, что будет сегодня: не ограбят ли? не сожгут ли? не застрелят ли или не взорвут ли?.. Вокруг него (обывателя. — М. С.) все перевернулось вверх дном, и жители, как слепые среди пропастей, не знают, куда ступить, где гибель, где торная дорога.

Как же им тут не обезуметь? А когда человека охватывает безумный страх перед жизнью, все его нравственные устои неизбежно расшатываются. Все соблазны низости, корысти, злобы, эгоизма усиливаются в десять и сотню раз, а спасительная нравственная сила сопротивления во столько же раз ослабляется в душе.

Как известно, главная опора духовной силы есть самообладание, а тут у всех является, напротив, полная растерянность». [1]

Л. А. Тихомиров считал, что христианская проповедь при подобном государственном хаосе способна заменить отсутствие правильного понимания социальных и государственных принципов. Политическая наука у нас крайне молода и пока не может быть ведущей в области формирования положительных государственных идеалов. Христианская же проповедь возрождает должное отношение личности к обществу и государству па основе христианской нравственности и, имея двухтысячелетнюю историю, на исторических примерах раскрывает те основы общественности, которые пе исчезают, по подвергаются временным искажениям ради социальных экспериментов.

«Отрешившись от руководства, — утверждал Л. А. Тихомиров, — какое имели наши предки в христианстве, мы теперь не столько ведем строение, как мечемся среди противоречивых принципов, которыми доводим свое общество и государство до истинного разложения.

Если бы христианская проповедь твердо стала на свою почву, она, несомненно, снова помогла бы русскому пароду выйти из этого мятущегося состояния. Но для этого нужно, чтобы христиане не боялись твердо противопоставить свою правду тем спутанным фантазиям, которые у нас выдаются за якобы научные системы общественного и политического строя». [2]

Не надо делать из Церкви партию, сводя ее на уровень борющихся за земную власть. Для возрождения традиционной государственности в России необходимо дать политике духовную опору в христианском учении, внести его философию как системообразующую в нашу политическую жизнь. Л. А. Тихомирову претило понятие «светского» государства, рожденного суемудрием французских освободителей XVIII столетия: «Свое представление о том, в чем состоит главная, высшая мировая сила, и свое стремление быть с ней в гармонии человек налагает на все области своего творчества, в том числе и на государственность.

Поэтому государству приходится заботливо беречь и поддерживать все то, в чем происходит самое зарождение нравственного чувства». [3]

Он гениален в своем упорном и последовательном протесте против сумасшествия антигосударственных сил XIX и XX века, решивших (с большей или меньшей степенью радикализации этого требования), что социальная жизнь возможна и без государства в традиционном его понимании. Используя терминологию крупнейшего немецкого правоведа XX столетия Карла Шмитта (1888–1985), о Тихомирове можно сказать, что он был политическим теологом, метафизиком монархической государственности.