Тени прошлого. Восставшие

– Если только фригидные, которым секс естественное дополнение к семейной жизни. Я даже знаю одну такую. У нас в селе жила. Зинка из сельсовета. Баба ничего и на мордашку и фигуркой ладной вышла, характер добрей, чем у самой захудалой дворняжки, что готова за кость любому руки вылизать. Замуж вышла. К нам тогда зоотехника из города прислали. Молодой, красивый парень. Свадьбу за счет колхоза сыграли. Дом им выделили, он же специалист. Тогда еще выделяли и платили неплохо. Все думали, вот образцовая семья на деревне будет. Черта с два. Через неделю ушел от нее зоотехник. К фельдшерице.

– Почему? От порядочной женщины?

– Так и фельдшерица не гулящая была.

– Так что менял?

– Никто, Боря, не понимал, пока зоотехник в компании не рассказал, что в постели Зинка никакая. Ноги раздвинет и лежит бревном. Он и так и этак, а она просит, ты побыстрей, Вась! Ну, понятно, зоотехник говорит, я для тебя стараюсь, чтобы ты сначала кончила. А она ему: мне это не надо. Я не знаю, что такое удовольствие от секса, так что, пожалуйста, делай для себя и давай спать. Представляешь?

– Не верю!

– Так никто, Боря, не поверил. А интерес-то взыгрался. Ну бабы к Зинке, правда, что зоотехник говорил или брехал, позорил ее, оправдывая измену. А Зинка, наивная душа, – правда. Мужу, пожалуйста, когда и сколько хочет, а мне это даже неприятно. Прикидываешь? Ей самое главное для бабы даже неприятно. Такая, конечно, не только годы прождет, всю жизнь, вопрос, захочет ли к ней мужик возвращаться?

– Да лучше к такой, чем к гулящей!

– А то Елена у тебя такая целомудренная? Здесь, Боря, целомудренных нет. И не женишься ты на Ленке, так, мозги посношаешь, а потом кинешь. Тебе со мной надо. Мне муж не нужен. С бабками, я в селе любого мужика захомутаю. А бабки у меня есть. Так что подумай.

Павлов прикурил сигарету:

– Нет, Валь, извини, найди себе другого, а я с Леной, кстати, где она?

– Спит!

Разведчик поперхнулся дымом:

– Как это спит?

– А вот так, перебрала лишнего и уснула. Еле довели ее из столовой.

– Твою мать!

– А вы никак уединиться собирались?

– Это не важно. Валь, разбуди Ленку.

Официантка усмехнулась:

– Тебе надо, ты и буди.

– Но я не могу же зайти к вам?

– Почему? Заходи! Правда, и Тина спит. Та вообще голая. Она всегда голая спит, только редко ночует в отсеке. Но что ты голых баб не видел?

– Валь?! Тебе что, трудно?

– У меня другое предложение, пойдем со мной. Место есть. Хахаля нет, а место есть.

– Нет.

– Ну значит и тебе нет! Сам буди.

Пошатнувшись, Валентина пошла по аллее.

Павлов сплюнул на песок, проговорив:

– Твою мать, и чего теперь?

– Проблемы? – раздался сзади знакомый голос.

Павлов обернулся, увидел командира экипажа «34-го» старшего лейтенанта Короленко, кивнул:

– Да, Паша, проблемы.

– Помочь могу?

– Да чем ты можешь помочь?.. Хотя, ты к своей?

– Ну да.

– Она же у тебя по соседству с официантками живет?

– Этого не знаю. Они все в этом модуле, а кто где? Не интересовался.

– А когда Алла выйдет?

– Да должна с минуты на минуту. А причем Алла?

– Она может помочь.

– Заинтриговал. И чем же?

Павлов рассказал, в чем проблема.

Летчик рассмеялся:

– Это прикол так прикол. Такого на моей памяти здесь еще не было.

– Так поможет Алла?

– Не знаю, попробует.

Вышла продавщица военторга.

Поцеловала Короленко, поприветствовала Павлова:

– Привет, Боря. Лену ждешь?

В разговор вступил командир экипажа «34-го».

Женщина выслушала. Выслушав, сказала:

– Ладно, пойду посмотрю, можно что сделать или нет.

Она ушла и вновь вернулась:

– Не грусти, Боря. Елена на ногах, приводит себя в порядок. Придется тебе с полчаса подождать.

– А чего с полчаса?

– Это ты у нее спросишь.

Летчик и продавщица направились в сторону магазина. В гарнизоне устраивался кто где мог.

Павлов дождался подругу.

Как ни старалась Елена, но по ней было видно, что только пришла в себя. Под глазами тени, в глазах муть.

– Дорогой, прости ради бога, не рассчитала немного. Тост за тостом, бокал за бокалом, и повело. Но знаешь, как приятно было слушать добрые слова о себе.

– Особенно начпрода, да?

– Кстати, тот вел себя довольно прилично, насколько помню.

– А я ему морду набил.

У Осиповой расширились глаза:

– Как набил? Где? За что?

– Как набивают? Кулаком по туше да по черепу. В модуле штабистов, за то, что он прессует тебя.

– Ты что наделал, Боря? Ведь теперь тебя посадят.

– Уже посадили. Свидетелей не было… ну кроме дневального, тот обещал молчать, Козлов был пьян в стельку, сам нарвался. Синяк если и будет, то на подбородке. А это он мог и о стол шарахнуться после попойки.

Осипова покачала головой:

– Не надо было это делать, Боря. Начпрод злопамятен, он только больше теперь будет доматываться.

– Не будет. Я его предупредил. А вообще, он может и злопамятен, но труслив, как шакал. Такие могут принести вред, если есть на чем. А у Козлова никаких доказательств, что я ему въехал в брюшину и череп, нет.

– А солдат? Ты говоришь, он будет молчать. Я же сомневаюсь, если за дело особисты возьмутся. А в общем это тоже неважно. Значит, ты любишь меня, раз полез в драку.