Тени прошлого. Восставшие

– Знаю, когда-то знающие люди учили. И вообще товар оказался в приличном состоянии, хотя и пролежал в земле почти тридцать лет. Отец чайханщика позаботился. Видно, тот еще дух был, запасливый и хозяйственный, все смазано, завернуто в промасленную бумагу. Вот только коробки, что на поясе должна быть, нет.

Дугани имел в виду аппаратуру опознавания ПЗРК «свой – чужой», этот электронный блок оператор носит на поясном ремне.

– Он и не требуется. Свои здесь давно уже не летают.

– Ну а в основном товар готов к продаже.

– Все в укромном месте?

– Да, там, где и говорил. Ночью перегоним к месту старую машину. Ну а утром завтра все по плану. Я буду у поворота к Кундару у Чарана, как и договорились, около десяти часов, плюс-минус десять минут. Сын твой уже введен в курс дела?

– Он знает то, что ему нужно знать.

– Тогда до завтра, брат?

– До завтра, и хранит тебя с Паваром Всевышний.

– Все будет нормально, капитан.

Оставив телефон, Файдар присел на скамью.

Там его нашел сын, вернувшийся с площади. Присел рядом, протер рукавом лоб, стирая пот.

– Жарковато сегодня.

– Пройдет лето, наступит осень, с ней придут дожди, потом зима, кое-где выпадет снег, будем топить печь. Время летит быстро, Гафар.

– По завтрашнему дню что?

– Повторюсь. Завтра выезжаем из дома в 9:40. В 10:00 мы должны быть перед поворотом на трассу. Подъедет «Тойота», ты выведешь пикап на дорогу, я пересяду в «Тойоту», ты обойдешь нас и пойдешь в Будак. Там заедешь к мукомолу Али, купишь у него мешок муки. И ждешь моего вызова. Что бы ни происходило на трассе, доезжаешь до поворота к селению со стороны Будака, встаешь за ним. Если следом не увидишь «Тойоту», включишь аварийные огни, поднимешь капот, имитируя неисправность. Я подъеду, пересяду, и поедем домой.

– Все?

– Да.

– А что будешь делать ты?

– То, что должен делать. И я это сделаю, впрочем ты увидишь все сам.

– Даже так?

– Да.

– Почему ты не хочешь до конца посвятить меня в свой план?

– Потому что это не только мой план.

– И друзей твоих тоже?

– Да.

– Столько лет вы не виделись, не знали о существовании друг друга, а встретились, так будто и не расставались никогда.

Файдар улыбнулся:

– Это, Гафар, называется боевым братством.

– Я никогда не спрашивал тебя, отец, сейчас же хочу спросить. У тебя в Союзе была семья?

Файдар вздохнул, прикурил сигарету, выпустил облако дыма, кивнул:

– Была. Но разрушилась.

– Почему?

– Это не важно.

– А у меня есть брат или сестра? Там, в Союзе.

– В России.

– Пусть так.

– Есть.

– Кто?

– Брат, Артем, ему сейчас, дай прикину, ровно тридцать лет. Я видел его трехлетним.

– Семья распалась потому, что ты попал в плен?

– Нет, это произошло до плена. Но перед самым вылетом на задание, оказавшееся последним.

– А я когда-нибудь увижу брата?

– Вряд ли. Хотя, кто знает?! А ты хочешь увидеть его?

– Конечно, ведь он же мой брат, родной по отцу. Мы похожи?

– Сейчас сказать трудно, но когда тебе было три года, то сходство угадывалось, все ж ты больше взял от матери, вечная ей память.

– А ты любил мать?

– По-своему, да.

– Как это?

– Не пытай меня, сын, этот разговор мне неприятен.

– Да, конечно, извини. Сегодня и дяди Мустафы нет.

– Праздничный день.

– После молитвы он выходил на поля, без него там нельзя. А сегодня почему-то нет.

– Он знает свою работу и придет, когда посчитает нужным.

– Мы в Урдун поедем?

– Да, на сороковой день. Проведаем могилы наших родственников, пробывших ими так мало времени.

– Проклятые американцы, как я их ненавижу. Скажи, а вот когда ты воевал, то бросал со своего вертолета бомбы на мирные кишлаки?

– Нет. Я был командиром «Ми-8» и занимался доставкой людей, афганцев в том числе. У меня было вооружение, но я его не применял.

– Почему? Потому что не мог или не хотел?

– Потому что не было подходящего случая. Мою «восьмерку» обстреливали, мы, бывало, и отвечали из пулеметов, по душманам.

Гафару был интересен рассказ отца, он продолжил:

– А кто же тогда разносил целые селения? Старики говорят, русские «колесницы шайтана» камня на камне не оставляли от некоторых селений.

– Это касается ударных вертолетов «Ми-24».

– Я видел их.