Тени Радовара

Йона вдыхает побольше воздуха и пролезает в дыру. Залман задвигает коробки на место, и в тоннеле воцаряется кромешная тьма. Узкая полоска света от фонарика прорезает темноту, но по обе стороны от нее всё кажется еще темнее. Йона не боится темноты. Наоборот, обычно ей нравится, когда темнота окутывает ее, как плащ-невидимка. Но тут, внизу, волосы на руках встают дыбом.

Она делает глубокий вдох и тут же жалеет об этом. Как можно быстрее выдыхает затхлый воздух обратно через нос и начинает дышать по чуть-чуть через рот. Что она делает? Неужели ей хочется забраться в нутро Радовара только затем, чтобы подарить бабушке несколько семян на день рождения? Во сколько минус-баллов эта авантюра обойдется ее семье, если ее поймают? Родители сошли бы с ума, если бы узнали, где она сейчас. Еще не поздно повернуть назад, доехать на лифте до двадцать восьмого этажа и усесться за биологию, чтобы завтра на контрольной заработать для семьи побольше баллов. Ради следующей зеленой стрелочки у двери, ради верхушки Звездного Света. Она представляет себе папу, которого так и распирает от гордости. Эти Бергеры быстрее всех!

И тут сомнения покидают Йону. Она смело шагает в темноту.

Узкий тоннель быстро заканчивается, как и говорил Залман. Теперь направо. Пройдя мимо трех боковых ответвлений, Йона видит, как издалека к ней быстро приближается мерцающий огонек. Инстинктивно она вжимается в стену, даже через кофту ощущая холод каменных плит.

– Йона! – Это Килиан. Можно снова дышать.

– Извини, что не пришла вчера, – говорит она. – Пришлось идти на лекцию, папа…

– Неважно. Вот, держи. – Килиан дает ей в руки пакетик с землей.

– Спасибо… – начинает Йона, но Килиан ее перебивает:

– Я тебя провожу.

Обратная дорога кажется совсем недолгой. Килиан молчит. У Йоны тысяча вопросов, но она боится их задавать. Уже у самого прохода в Звездный Свет она наконец набирается смелости:

– Откуда ты знаешь Залмана?

– Кого?

– Нашего техника. Моего друга. Это он пустил меня в тоннель.

– А, его. Йона, поздравь бабушку с днем рождения. Она обязательно обрадуется твоему подарку.

Йона молчит. Килиан как будто совсем ей не рад. Но всё же.

– Все так странно реагируют, когда я говорю, что бабушке исполняется семьдесят пять. Ты знаешь почему?

– Откуда мне знать? Ну, желаю вам хорошо отметить день рождения. И никому не говори, откуда у тебя эта земля, иначе вашему технику не поздоровится. И меня ты, понятное дело, тоже никогда не видела. Пока, Йона.

Не успела Йона ответить, как огонек уже пропал в тоннеле. Земля у нее. Надо радоваться. Так откуда тогда у нее такое чувство, будто она лишилась чего-то важного?

Глава 8

– Задувай!

Бабушка изо всех сил дует на торт, так что даже щеки трясутся. Джимми незаметно ей помогает, и наконец на третий раз все семьдесят пять свечек гаснут.

– Можно было бы весь этаж в гости пригласить, такой огромный торт! С днем рождения!

Папа обнимает бабушку, как будто она кактус. В ответ бабушка пылко сжимает папу в объятиях, а Йоне подмигивает. Йона чуть не прыскает со смеху, папа краснеет до кончиков волос, а бабушка отпускает его, только когда раздается звонок в дверь.

– Наверное, это Флис! – радуется папа, приглаживает волосы и идет открывать.

Мама недовольно морщится, но вот председатель правления переступает порог, и она встречает его радостной улыбкой.

– Добро пожаловать. Для нас большая честь видеть вас у себя дома.

– А для меня, как обычно, большая честь вручить подарок на прощание по случаю семидесятипятилетия.

– Подарок на прощание? – переспрашивает Йона.

– Ой, я, наверное, оговорился. Я хотел сказать, подарок на день рождения! Примите мои сердечные поздравления с семидесятипятилетним юбилеем.

Флис жмет бабушке руку. Когда он ее выпускает, бабушка вытирает руку о платье.

– Не хотите торта? – быстро спрашивает папа. – С малиной и шоколадом. Не из супермаркета, а из кондитерской на шестом этаже.

– Вот именно! Семьдесят пять лет надо отпраздновать как полагается! – говорит Флис. – И разрешите от лица всего правления преподнести вам этот памятный сувенир.

Бабушка разрывает подарочную упаковку. Под ней оказывается рамка с фотографией Звездного Света. Зажав ее в своих узловатых пальцах, она бормочет:

– Черные птицы.

– Что-что? – переспрашивает Флис, наклоняясь поближе.

– Кар-кар-кар! – произносит бабушка.

Она так резко выпускает из рук фотографию, что та падает на стол и стекло трескается. Йоне с трудом удается не подавиться тортом. Джимми сильно хлопает ее по спине, отчего становится еще хуже.

– Мама! – вскрикивает мама и прикрывает рот рукой.

Бабушка молча встает и уходит к своему креслу у окна.

– Простите нас, – говорит папа, запинаясь. – Я знаю, моя теща очень вам благодарна, просто она… слегка не в себе.

– Бабушка не сошла с ума! – кричит Йона.

– Да нет, конечно, – успокаивает ее Чарльз Флис. – Никто этого и не говорит. Это совершенно нормальный процесс. Все мы стареем.

Он встает и отряхивает крошки с рубашки.

– Мне пора. Желаю вам приятного вечера. И будьте благоразумны.

– Он правда сказал «подарок на прощание», – говорит Йона, когда дверь за Флисом закрывается.