Тени Севера

Тот улыбнулся в ответ, вопросительно посмотрел на Старую Ондатру, и после разрешающего кивка удалился.

— Хитрая ты, Драгана, — с уважением заметила Старая. — Была бы ты из наших, мы бы тебя звали Змеёй.

— Гадюкой, — хмыкнула Драгана. — И то только потому, что никого поядовитей у вас нет. Ладно, Старая, распорядись проводить нас к выходу, чтобы и нам времени не терять, и вам побыстрее от нас избавиться.

— Так ты лесных крышуешь, получается? — спросил я, когда мы вышли из леса и двинулись по лугу в сторону нашего дирижабля.

— Осуждаешь? — с интересом посмотрела она на меня.

Я немного подумал на эту тему.

— Да нет, пожалуй. Разве что считаю такие отношения непрочными, слишком много в них напряжения.

— Если разобраться, то ведь и княжество тебя крышует. И как у тебя с этим — напрягаешься?

— Княжество — это другое. Оно и даёт многое, даже если это не так на виду. Только недалёкие люди считают, что наши налоги идут в карман князю. Крышевание, в отличие от этого, ничего взамен не даёт.

Драгана тяжко вздохнула и демонстративно закатила глаза к небу.

— Знаешь, Кен, — сказала она, — я бы лучше ничего тебе не рассказывала, но мне всё же не хочется, чтобы ты думал обо мне, как о заурядной вымогательнице. Так что слушай. Вот тебе один факт для размышления: у лесных очень сильный дисбаланс полов. Женщин у них рождается раза в полтора, может, и в два, меньше, чем мужчин.

— А женщины у них красивые? — полюбопытствовал я, вдруг осознав, что эльфиек-то ни разу и не видел. Ну, если не считать старушки Ондатры.

— Да какая там красота, — пренебрежительно махнула рукой Драгана. — Задницы маленькие, сиськи крохотные.

Интересные у неё критерии женской красоты. Впрочем, у Драганы по обоим параметрам всё в порядке.

— Сиськи разные нужны, сиськи всякие важны, — философски заметил я.

— А какие тебе нравятся? — немедленно заинтересовалась она.

— Если ты хочешь узнать, Гана, как выглядит женщина моей мечты, то это очень просто сделать. Да ты же её часто видишь.

— Завидую вам, — искренне сказала Драгана. — Ну ладно, вернёмся к проблеме лесных. Что в этой ситуации можно сделать?

— Ну, женщин и скот полагается воровать у соседей.

— Разбираешься, — одобрительно кивнула она. — А теперь вспомним ещё одну деталь: лес немедленно известит хозяев о любом чужаке, но защиту от таких, как они, не даст.

— То есть украсть не получится, зато можно убить и ограбить?

— Совершенно верно. И занимались они этим так увлечённо, что дело уже шло к тому, что они в конце концов перебьют друг друга и вымрут. Немало лесов таким образом опустело.

— И что — они не понимали проблему?

— Старейшины понимали и пытались запретить такие походы. Но для вождей интересы племени важнее интересов популяции, и в вопросе добычи женщин племя поддержит вождя, а не старейшину с его заумными разговорами о благе всего народа.

— И, стало быть, ты…

— И я им даю защиту от соседей. Каждое племя знает, что если оно нападёт на тех, кто под моей защитой, то я убью всех мужчин, а женщин отдам тому, на кого они напали. Тем более, прецеденты были. Плата алхимией для них необременительна, так что на самом деле соглашением все довольны. Старая просто бурчала, она это любит.

— Действительно, Гана, я поторопился с суждением, — честно признался я.

— У тебя это случается, — кивнула она. — Со временем пройдёт. На самом деле я вовсе не любительница убивать, и предпочла бы просто торговать, но им по большому счёту ничего не нужно.

— Ничего не нужно? — поразился я. — Как такое может быть? Меня люди Ворона уже просто замучили запросами. Они и электрическую подстанцию себе купили, и кучу станков, вот сейчас учатся самобегами управлять.

— Так то шайка Ворона, — искренне засмеялась Драгана. — Нашёл с кем сравнивать — они же ренегаты. А нормальные лесные живут, как их пращуры завещали. За одну только идею в лес станок приволочь старейшины мигом из леса вышвырнут. Ты вообще историю шайки Ворона знаешь?

— Знаю только, что они что-то там со своими не поделили и решили откочевать.

— То есть ничего не знаешь, — сделала логичный вывод Драгана. — История там несложная, и как раз в тему разговора. Было такое племя Вербы, которое даже среди лесных считалось самыми замшелыми консерваторами. Когда я договаривалась с племенами, Верба от моей защиты отказалась наотрез. Под тем соусом, что пращуры без этого жили, и не им что-то менять. Племя сильное было, и нападений не особенно боялись. Долгие годы всё было у них нормально, а потом случилось какое-то несчастье — то ли эпидемия, то ли ещё что-то, я даже не интересовалась. В общем, народу у них немало померло, и племя сильно ослабло. Соседи на это дело посмотрели, поразмыслили, и решили, что момент хороший, надо этим пользоваться. И напали. Верба всё-таки сумела отбиться, но мужчин у них практически всех повыбили, остались в основном подростки. Даже старейшины почти все погибли, их всего двое вроде осталось. Вот тогда Ворон и вылез на сцену. Объявил, что именно старые пути привели их к беде, и надо жить по-другому, по-новому. Отринуть всё старое и так далее. В общем, племя за ним пошло.