Тени сгущаются

– Погоди, – Келл закрыл за собой дверь. Вспыхнула и затрепетала единственная свеча, и при ее свете он разглядел символы, нарисованные на двери. Среди них выделялся самый свежий – проход в Дисан. Дорога в Виндзорский замок. Келл тщательно затер его.

Вернувшись, он обнаружил, что Рай, подперев голову рукой, сидит в его любимом кресле, повернутом спинкой к балконным дверям.

– Где ты пропадал? – полюбопытствовал принц.

– Это мое кресло, – ровным голосом ответил Келл.

– Старая развалина, – поддел Рай, зная, как оно нравится Келлу. В глазах принца мелькнул озорной огонек, и он встал.

– У меня до сих пор голова болит, – сообщил Келл. – Так что если ты пришел, чтобы вытащить меня в очередной загул…

– Нет, я не за этим. – Рай подошел к буфету и что-то налил себе. Келл хотел было сказать резкость, но разглядел, что это просто чай.

Принц кивком указал брату на диван:

– Садись.

Келл остался бы стоять из одного противоречия, но он слишком устал и потому сел на кушетку. Принц наконец закончил наливать напиток и сел напротив.

– Ну? – поторопил его Келл.

– Мне казалось, Тирен учил нас терпению, – съязвил Рай, поставил чашку на стол и достал большой деревянный ящик. – Я хотел извиниться.

– За что? – великодушно спросил Келл. – За вранье? За пьянство? За драки? За бесконечные… – Но что-то в лице Рая заставило его замолчать.

Принц откинул с лица черные кудри, и Келл заметил, что он выглядит старше. Не постарел – принцу всего двадцать, он на полтора года моложе Келла, – но черты его лица заострились, в глазах стало меньше восторженности и больше внимательности. Он повзрослел, и Келл невольно задумался: что это? Естественный процесс, неизбежный ход времени? Или последние остатки юности были сметены недавними событиями?

– Послушай, – сказал принц. – Я понимаю, мы многое пережили. За последние месяцы – больше, чем за всю прошлую жизнь. И из-за меня стало только хуже.

– Рай…

Принц жестом остановил его.

– Со мной было нелегко.

– Со мной тоже, – признал Келл.

– Уж это точно.

Келл невольно засмеялся, но покачал головой.

– С одной жизнью и то управиться нелегко. А уж с двумя…

– Мы сумеем поладить, – возразил принц. Потом пожал плечами: – Или ты погубишь нас обоих.

– И ты так легко говоришь об этом? – удивился Келл.

Рай подался вперед.

– Я уже был мертв.

Слова повисли в воздухе.

– Я был мертв, – повторил он. – А ты вернул меня к жизни. Ты и так уже дал мне то, чего мне не полагается. – По его лицу пробежала тень, мелькнула и сразу исчезла. – И если я погибну, – продолжал он, – я все равно жил дважды. Жил взаймы.

– Нет, – сурово возразил Келл. – Твоя жизнь куплена, за нее заплачено.

– Надолго ли? – парировал Рай. – Этого не измеришь. Я благодарен за жизнь, которую ты купил для меня, хотя цена мне не нравится. Но что собираешься делать ты, Келл? Жить вечно? Я не хочу вечной жизни.

– Ты бы предпочел умереть? – нахмурился Келл.

Рай устало вздохнул.

– Все мы когда-нибудь умрем, братец. И ты, и я. Смерть все равно придет, от нее не спрячешься.

– И тебя это не пугает?

Рай пожал плечами.

– Меня больше пугает идея провести жизнь в вечном страхе. И, кстати… – Он подвинул ящик к Келлу.

– Что это?

– Знак примирения. Подарок. Ко дню рождения.

– До моего дня рождения еще больше месяца, – напомнил Келл.

Рай взял чашку с чаем.

– Не будь таким неблагодарным. Возьми, и все.

Келл поставил ящик на колени и поднял крышку. Изнутри на него уставилось лицо.

Это был шлем, сделанный из цельного куска металла. Он изгибался под подбородком, тянулся к макушке и сзади опускался на затылок. Узкая щель для рта, выступ, прикрывающий нос, для прикрытия глаз – забрало. Никаких украшений на шлеме не было, кроме двух маленьких крылышек над ушами. Полированная серебристая поверхность сверкала, как зеркало.

– Я что, собираюсь на войну? – растерялся Келл.

– Вроде того, – ответил Рай. – Это твоя маска для турнира.

Келл чуть не выронил шлем.

– Для Эссен Таш? Ты что, с ума сошел?

– Не думаю, – пожал плечами Рай. – Пока это не случилось с тобой… – Он помолчал. – Как ты думаешь, это может произойти? То есть если ты…

– Я антари! – перебил Келл, изо всех сил стараясь не повышать голоса. – Я приемный сын королевской семьи Мареш, самый сильный маг в Арнезийской империи, а может быть, и во всем мире…

– Тише, Келл, где твоя скромность?

– …и ты хочешь, чтобы я состязался на турнире трех империй!

– Разумеется, великий и могучий Келл состязаться не может, – согласился Рай. – Иначе исход игр будет предрешен. Может начаться война.

– Вот именно.

– Поэтому ты выйдешь на арену в маске.

Келл застонал, качая головой.

– Рай, это безумие. Даже если тебе кажется, что дело выгорит, Тирен этого ни за что не позволит.

– Он и не позволил. Сначала. Дрался со мной, как лев. Говорил, это безумие. Называл нас глупцами…

– Это не я придумал!

– …но в конце концов понял, что одобрять и разрешать – это не одно и то же.

– И почему же Тирен передумал? – прищурился Келл.

Рай запнулся:

– Потому что я сказал ему правду.

– Какую же?

– Что это нужно тебе самому.

– Рай!

– Что это нужно нам. – При этих словах он едва заметно поморщился.

Келл встретился глазами с братом: