Тени Шенивашады

Но зато удалось услышать и кое-что про ту ситуацию, которая сложилась с концессией тзай-тарров в Вилении. Говорили, что тзай-тарры обвинили Соленя в убийстве посла и захвате Ран-Тар-Эрии в заложники. Якобы Солень вступил в сговор с ренегатами и таким образом они решили помешать делу тзай-тарров. Теперь совет магнатов должен решить, как поступить с Соленем и кому теперь передадут право на добычу тзай-тана. Тагур за Георга не боялся: он сумеет оправдаться. Тем более что посла убили слишком специфичным способом. Но вот только теперь концессии Георгу в любом случае не видать — тут уж тзай-тарры и сами вправе решать, с кем они хотят иметь дело, а раз уж они, сами устроив убийство, обвиняют в этом именно Соленя, это означает только одно — с ним вести дела они не хотят. Другой вопрос, почему вдруг? Скорее всего, один клан тзай-тарров победил другой клан в их подковёрной борьбе, и теперь другой клан выберет своего человека в Вилении для добычи тзай-тана.

Тагур, слушая разговор купцов насчёт событий с послом, пристально следил за Салерди. Если он шпион, то, возможно, как-то проявит свою заинтересованность этой историей. Но Салерди был безмятежен, и, казалось, вообще не понимал ни слова. Ну, если он действительно тот, за кого себя выдаёт, то он и вправду ни слова не понимает.

Больше за тот вечер они ничего интересного не обнаружили. Тагур и Салерди вернулись в гостиницу уставшие и разочарованные. Но Эрия была рада видеть Тагура. Как только он вошёл, она сразу накинулась на него с расспросами.

— Ну что, нашли что-нибудь?

— Нет, — отрешённо произнёс Тагур и направился к креслу.

— Ой, я не знала, когда ты вернёшься, поэтому еды тебе не принесла… Сейчас пойду, принесу!

— Нет, спасибо. Я не голоден, — ответил Тагур. — Мы ели во все этих кабаках и харчевнях. Ты как здесь одна?

— Очень скучно. И страшно. Чувствую, что теряем время. Надо двигаться быстрее.

— Я понимаю. Но пока Салерди с нами, двигаться особо никуда не получится.

— А давай просто сбежим от него!

— А если он шпион?

— Если бы был шпионом, то не пошёл бы с нами, — Эрия весь день размышляла над этой ситуацией, и теперь принялась излагать Тагуру свои выводы. — Он бы просто установил, что мы — это не те, кого он ищет, и сам бы пошёл дальше. Либо, если бы он нас точно опознал, то уже бы нас сдал, и мы бы сейчас с тобой здесь не разговаривали. А раз он идёт с нами, то есть больше никого не ищет, и раз мы ещё живы и здоровы, то он — не шпион!

Эрия с сияющим победоносным видом смотрела на Тагура. Тагур призадумался на мгновение, почесал затылок и только произнёс:

— Ндаааа…

— И что это значит?

— Не ожидал от женщины такого стройного рассуждения.

Эрия улыбнулась.

— Это потому что не везло тебе с женщинами. Мы, в Таннедер-Ир, все такие рассудительные.

— Отлично. Но раз ты права и он не шпион, то уходить из города нужно прямо сегодня ночью. Или, как минимум, нужно сменить гостиницу. Опять же — среди ночи. Собирайся, скоро мы пойдём.

— А я уже готова, — снова улыбнулась Эрия. Тагур улыбнулся в ответ.

Как только на город опустилась ночь, они покинули гостиницу. Разумеется, они не собирались уходить из города ночью. Сейчас нужно было просто найти ночлег, чтобы утром снова выдвинуться в путь.

* * *

На второй день путешествия, среди ночи Эрклиона разбудил чей-то встревоженный крик «Пираты!». Эрклион и матросы быстро поднялись и выбежали на палубу. Действительно, к «Ласточке» с кормы приближался другой корабль, небольшой и явно гораздо более быстроходный. Над кораблём развивался флаг садартийских работорговцев — ярко-оранжевое полотнище. Даже в лунном свете такой флаг ни с чем нельзя было спутать. А флаг означал фактически одно: сдавайтесь сами или сгорите заживо. Садартийские пираты не занимались абордажем, в результате которого первая волна пиратов неминуемо погибнет; они действовали гораздо более жестоко и эффективно. Если судно, на которое они напали, не сдавалось сразу, то они били по нему зажигательными снарядами. Горючая смесь была настолько опасна и совершенна, что уже не было никакого шанса потушить корабль. Вода совершенно не тушила этот огонь, в считанные минуты расползающийся по кораблю. Таким образом, пираты предлагали атакуемым простую альтернативу: добровольно сдаться и продолжить жить в качестве раба или сгореть заживо.

— Как думаешь, что сейчас будет? — спросил матрос Эрклиона.

— Капитан сдаст судно, — уверенно ответил Эрклион. — На судне много знатных особ. Для них дело ограничится выкупом, а нас продадут в рабство.

— Но ведь когда пираты поднимутся к нам на борт, мы сможем их перебить? — не унимался матрос.

— Сможем. Но от тех, что остались на пиратском судне, нас это не спасёт. Сожгут.