Тени. Сплетенные тьмой

– Кстати, о кольце! – я обрадовалась, что он упомянул кольцо, потому что это дало мне возможность поменять тему. И я должна была это сделать, потому что от его проникновенного взгляда и нежных прикосновений мне становилось тепло. Меня завораживало то, что вызывали эти плетения в нем. Он был похож на тигра перед прыжком. Я боялась, что он вонзит в мою плоть свои зубы, и в то же время меня безумно привлекали его сила и самообладание, которые он излучал. – Думаешь, мы заберем кольцо обратно? – Я показала на собор, до входа в который мы почти дошли. – Думаешь, мы найдем Кросса? Потому что у меня к нему очень много по-настоящему важных вопросов!

Бастиан фыркнул.

– Ты не единственная. Тристан пытается выяснить, пришел Кросс в нашу школу случайно или устраивался с целью заполучить кольцо. Это не может быть случайностью, что прыгун сквозь тени пришел в Даркенхолл. И еще важнее… почему он умеет это?

– Да, действительно, это важно, – перебила я его, когда он поднимался передо мной по лестнице, расположенной под атриумом, окруженным белыми колоннами. – Но меня интересует другое, откуда он знает обо мне столько вещей. Он, правильно будет сказать, шпионил за мной. Документы, что ты спрятал для меня… – я показала на его куртку, – связаны со смертью моих родителей, – объяснила я Бастиану, когда он с обреченным взглядом посмотрел на очередь из туристов перед входом. – Кросс утверждал, что мой отец жив. И он…

– Мы пойдем другим путем, – немногословно объяснил Бастиан и затянул меня в тень, отбрасываемую от барочных столбов. В следующее мгновение меня окутал холод, и пустота растворила нас. Затем мы оказались во внутреннем зале собора. Черно-белый кафельный пол тянулся вдаль, и я поняла, что мы находимся на месте, где обычно располагается хор. Золотые перила окружали низкий подиум, и мне показалось, они были слишком низкими для расположенного чуть ниже нас нефа.

– Ты меня вообще слушаешь? Что мы здесь делаем? – прошептала я, из уважения к верующим, которые сидели позади нас на скамьях и молились.

– Я намерен встретиться тут с другом, который, надеюсь, расскажет мне подробнее о Кроссе. Его зовут Оуэн. – Бастиан показал на орган, за которым сидел человек, глубоко погруженный в музыку. Он играл на клавишах с большой отдачей, я могла видеть это даже со своего места.

Бастиан схватил меня за руку, чтобы провести дальше, но я оттянула пальцы.

– Нет. – Мне показалось, что он и так слишком часто прикасался ко мне за последние часы, и что-то во мне боялось… новых прикосновений. – Я могу идти сама.

Бастиан на секунду остановился.

Конечно, она не доверяла ему. Это было ясно. Но ему не нравилось, что она так сильно акцентировала на этом внимание. Он стойко держался. Она понятия не имела, как его манили ее плетения. Как сильно он хотел подойти к ней ближе. Как тяжело ему приходилось заставлять себя не думать постоянно о ее губах. В то же время, он задумывался о том, мог ли он ей доверять. То, что он прочитал в ее душе, заставляло его сомневаться. А ярость внутри была причиной ранее неизвестной ему боли и постоянно вступала в борьбу против его самообладания. Он сказал ей правду. Он не мог скрывать свое желание к ней. Не мог без кольца. И так как он не мог этого сделать, так как его плетения явно выступали на коже, не могла и она ему доверять.

Он разочарованно опустил руку.

– Понимаю, – пробормотал он, бросив тоскливый взгляд на черные, как ночь, плетения, огибающие ее. Они изменились с момента поцелуя. Линия сердца немного подросла и снова, и снова мигала пурпурным цветом, в то время как линия воспоминаний лишь слегка пульсировала на поверхности. Он был ответственен за это? Это он освободил место для новых черных плетений души? Радовалась ли она изменениям? Он не знал. Он знал только то, что постоянно задавался вопросом: что пробудило ее плетение сердца? Был это он? Или Тристан? Он потер лоб и очнулся от размышлений. Чтобы она ни чувствовала, она не хотела подпускать его близко. И это он должен был уважать.

– Давай поговорим с Оуэном, пока Кросс совсем не исчез вместе с кольцом и ответами на наши вопросы. – Он подошел к органу, затем вошел в поле зрения Оуэна, чтобы не отвлекать его от игры. Он знал, друг заметит его присутствие.

И действительно, Оуэн доиграл произведение до конца и повернулся к ним.

– Бастиан. – Его голос прозвучал удивленно, он, кажется, не ожидал увидеть его здесь. Задумчиво он потер бороду. – Что привело тебя сюда? – спросил он и посмотрел на Эбби сквозь современные очки. Бастиан всегда считал, что Оуэн со своим внешним видом мог бы сниматься в рекламе рубашек дровосека[9], ведь он так любил носить их. Или в рекламе походов. Он был похож на парня из каталога про туристическое снаряжение. Даже сейчас на нем были брюки карго с нашитыми карманами и тяжелые ботинки на шнуровке.