Тени Сталина

— А где он похоронен?

— В Донском монастыре, где крематорий. Там в стене были захоронены урны маминых родителей. И вот когда отец вернулся из ссылки, родители, предвидя свой конец, купили гранитную стелу неправильной формы, установили ее там же, на территории монастыря, и перенесли туда прах бабушки и дедушки. Цветник сделали, фотографии, надписи и еще место оставили. И когда отец умер, его прах там тоже захоронили и надпись выбили, а когда мама скончалась, я сама ее урну там захоронила. Выбрала ее самую лучшую фотографию, ведь она очень красивая была, и рядом с папиной поместила. А себе место я рядом с бабушкой оставила и племяннице наказала, как все сделать…

— А как мама умирала и что говорила?

— Вы знаете, ведь она такая поджарая, суховатая была. В восемьдесят шесть лет сама по магазинам ходила, сама себя обслуживала. И память у нее была лучше моей — никакого склероза. На улице ее сбила машина, и у нее оказалась сломана шейка бедра. В таком-то возрасте. Но она была сильной воли человеком и через полтора месяца уже ходила на костылях. Я ее привезла домой. Но неожиданно у нее нарушилось кровообращение, и ее руки и ноги стали сильно отекать. А потом какие-то галлюцинации начались. И когда ей стало совсем плохо, я перевезла ее в больницу, где она умерла у меня на руках. Придя в сознание на мгновение перед концом, она сказала всего одну фразу: «Какой кошмар…» И все.

От Надежды Николаевны я уезжал с полным «дипломатом» фотографий ее отца, мамы, Сталина, членов его семьи. Сел в машину, завел двигатель, но потом повернул замок зажигания и заглушил мотор. «Какой кошмар!» Слова ее матери, сказанные перед смертью, можно было поставить эпиграфом к огромным кирпичам псевдосочинений о Сталине, расставленным на полках книжных магазинов. Ведь в этом беззастенчивом и наглом глумлении над своей историей нет ни слова жизни и ни слова правды. Самолюбование бездарных и тщеславных графоманов, генетически обделенных нравственным сознанием! Нет внутри их Царствия Божия, потому и пинают мертвых и беззащитных. Да пропади они пропадом! И именно тогда я окончательно утвердился в мысли, что во что бы то ни стало надо сделать нормальную, человеческую, а не дьявольскую книжку о Сталине и Власике.

Часть вторая. ЖИВЫЕ СТРАНИЦЫ

Н. С. Власик, генерал-лейтенант МОЯ БИОГРАФИЯ

Я родился в 1896 г. в Белоруссии, в деревне Бобыничи, в бедной крестьянской семье.

Родители умерли рано, мать я не помню совсем, отец умер, когда мне было 3 года.

Старшим в семье был брат, которому было 13–14 лет. Кроме брата у меня было еще три сестры, все старше меня. Я был самым младшим.

Жить было очень трудно, земля была плохая, и было ее очень мало, и к тому же в семье не было ни одного взрослого работника. Помогали нам родственники. Тринадцати лет я ушел из дома на заработки, сперва рабочим на строительство, затем на бумажной фабрике. В 1915 г. я был призван на военную службу. За выполнение боевого задания я был награжден Георгиевским крестом I степени. В 1916 г. я был ранен и направлен в госпиталь. После выздоровления вернулся в свой 25-й запасной полк в Москве в чине унтер-офицера и был назначен командиром взвода.

В Февральскую революцию, будучи дежурным по батальону, вывел батальон на Красную площадь и без единого выстрела присоединился к восставшим.

В 1917 г. я был избран в полковой комитет. С октября 1917-го работал в органах милиции.

В 1918 г. был зачислен во вновь организованный рабочий батальон Рогожского-Симоновского района и с этим батальоном, реорганизованным в 393-й Рогожского-Симоновский полк, выехал на Южный фронт в распоряжение 10-й армии в г. Царицын, где получил назначение пом-комроты, а затем командира роты.

В царицынских степях принимал участие в ликвидации белогвардейских банд. В боях под Сорентой был ранен и направлен в Москву, в госпиталь на излечение. В 1918 г. вступил в партию. После выздоровления получил назначение в 1-й Советский пехотный полк, а затем в 1919 г. по мобилизации партии был направлен в Особый отдел ВЧК в распоряжение товарища Дзержинского.

До 1927 г. я работал в Особом отделе в контрразведке, а затем в 1927 г. перешел на работу в Оперативный отдел.

С 1919 по 1952 г. я прошел путь от рядового сотрудника до генерала. Я не имел за эти годы ни одного взыскания, а только награды и поощрения.

Пояснение Г. А. Эгнаташвили