Тени стёртых душ (СИ)

Нацу прикусил нижнюю губу и присел на кровати, сжав одеяло в ладони.

— Куда? — очередной раз спросила, не дождавшись ответа.

Он удивленно поднял голову и вскинул брови, чуть приоткрыв рот.

— Я думал… — начал неуверенно. — Я думал, что ты обо мне все знаешь.

— Мне ничего не известно о твоем прошлом, — сухо бросила она, так же не отводя взгляда, — я знаю лишь тебя настоящего.

— М-меня настоящего? — словно завороженный повторил, а затем тряхнул головой и тут же усмехнулся: — Как ты точно описала мою жизнь.

Люси ничего не ответила, аккуратно стала на пол и сложила руки на груди, отведя взор в сторону.

— Мне надо узнать все о тебе.

— Зачем? — не заставляя себя ждать, громко поинтересовался Нацу.

— Чтобы потом я могла… — вцепилась руками в ткань одеяния и сжала губы в тонкую полоску.

— Зачем, Люси?

Хранительница неловко отступила на один шаг, ощущая жжение в легких и с хрустом в ребрах выдохнула:

— Чтобы спасти от тьмы.

Тишина въедливо стиснула сердца обоих в объятиях и гнусаво улыбнулась, желая протянуть время тонкой нитью вокруг их станов. Молчание пусто гудело в голове, отдаваясь эхом зимних ветров и треском первого снега под ногами.

— Тьма уже давно живет во мне, — серьезно прохрипел Нацу и с неким раздражением коснулся левой стороны груди, — вот здесь.

— Это не так, — она отрицательно кивнула головой, неверяще уставившись в его глаза.

Она знала, что он еще не числился среди непрощенных грешников — иначе б и хранителя не приставили. Но кое-что с ехидством резало кожу, следя за тем, как Люси время от времени пыталась глотнуть побольше воздуха.

Нацу не лгал. По крайней мере, самому себе.

Он безропотно верил в то, что спасения ему не видать.

— Ты же все равно не знаешь меня прошлого, — произнес с насмешкой и уставился на смятое одеяло перед собой.

— Это лишь вопрос времени, — глухо ответила, — ты ведь сегодня встретишься с кем-то, кто с этим связан.

Нацу сглотнул, сжав губы.

— И судя по твоей реакции, я права, — кивнула самой себе и оперлась на подоконник, добавив: — Собирайся уже, а то опоздаешь.

— Не опоздаю, — буркнул он и тут же хмуро глянул на нее.

— Что-то не так? — прочитала во взгляде.

— Твое нахождение здесь, — отчеканил и не дернулся.

Люси вопросительно изогнула брови, стараясь понять, о чем речь.

— Не тебе решать, кто должен быть твоим хранителем, — наконец, ответила она, невольно сжав ладонь в кулак.

— Я не о том, — закатил он глаза и, мысленно выругавшись, пояснил: — Из комнаты выйди.

Хартфилия секунд пять приходила в себя от внезапной просьбы и вдруг с насмешкой воскликнула:

— Я твой хранитель.

— А еще ты женского пола, — не уставал Нацу.

— Ангелы бесполые, — хмыкнула в ответ.

— Мне от этого легче не становится, — фыркнул он и повторил свою просьбу в более вежливом тоне: — Выйди, пожалуйста.

— Подумать только, — непонимающе кивнула головой, но все же направилась в гостиную.

Уже подходя к двери, она услышала, что Нацу ее тихо окликнул.

— Интересуйся, — сразу сказала, почувствовав в его голосе нотки любопытства.

— Я сегодня спал, — неуверенно промолвил он.

Она обернулась и застыла в немом вопросе.

— Ну, — мямлил, — я ведь только вчера увидел тебя, узнал, что ангелы существуют, и даже услышал подробности вашего существования там, — медленно жевал слова, стараясь сказать как можно понятнее, — как я после такого мог уснуть?

— С моей помощью, — улыбнулась она уголками губ и незамедлительно прошла сквозь стену, за которой находилась гостиная.

— Что это значит? — услышала она брошенный вдогонку вопрос, но решительно уселась на подоконник, игнорируя все его слова.

Нацу же недовольно выдохнул, пробормотав себе под нос:

— С твоей помощью я как раз-таки уснуть не должен был.

Затем ощущая внутри себя волну раздраженных сомнений, он цокнул, растрепав и без того беспорядочно уложенные волосы, поднялся с кровати.

— Пора собираться, — глянул на часы и устало вздохнул.

Впереди ждал выходной, который приходилось потратить на встречу с частичкой своего прошлого.

***

Снег громко чавкал под грузными шагами прохожих, растекаясь в бесформенную жижу и смешиваясь с грязью. Неспешно обгоняя медлительных прохожих, которые безрадостно шли друг другу навстречу, Нацу мысленно готовился к приближающейся встрече. Он и не заметил, как колкий холод теперь заставлял с неким страхом тереть подушки пальцев и сжимать ладони в кулаки.

Погода надоедливо морочила головы незнакомцев, щипая глаза несильным ветром и стискивая ледяными ладонями разгоряченные сердца. В каждом мечтателе горел костер, в котором нещадно трещали сожаления и ошибки прошлых лет. В каждом без исключения сгорали мысли и воспоминания.

Но Люси могла сказать наверняка — внутри Нацу костер горел на уже осевшем пепелище.

Пропитанном гнилым раскаянием, талыми, словно снег, сожалениями и сгоревшей дотла надеждой.

— Нацу, — позвала она его, — о чем ты сожалеешь?

Не заметив никакой реакции с его стороны, Люси вновь окликнула его, но он опять проигнорировал ее вопрос и продолжал свой путь, лавируя в потоке пешеходов. Даже не взглянул, смотрел мимо.

— Ты опять меня не видишь? — неуверенно бросила, обогнав его и следя со стороны.