Тени судьбы

Воспоминания… Иногда по ним ступаешь как по теплому песку, а иногда они похожи на раскаленные угли, вонзающиеся в ноги. Чем старше становится Павел, тем больше подтверждаются мои мысли… Да, он, как и тысячи детишек, тянется рукой к книжным полкам, на которых стоит множество сказок и романов, но сын выбирает только любимые произведения Паши — Марк Твен, Даниэль Дефо, Астрид Линдгрен… Точно так же, как и он, приоткрывает от удивления рот, смешно морщит нос и неторопливо перелистывает книгу. Затем останавливается на каком-то понравившемся моменте, усаживается на ковер, и уже никакими уговорами не заставишь его встать с пола и начать делать домашние задания. Слава злится, то ли от того, что сыну неинтересны его сказки, то ли считает, что я слишком балую Павлушу. «Мама, у меня выпал еще один зуб…» — скоро все молочные зубки сменятся на постоянные коренные. Точно так же сменится и характер. До чего же он смешон! Просто любит, просто сердится. Всего лишь мгновение назад кричал: «Не хочу тебя видеть!» на мою просьбу сложить игрушки и выключить телевизор, а уже спустя минуту сидит на коленках у отца и просит рассказать какую-нибудь интересную историю. Ребенок живет мгновением, взрослый — сожалением и надеждой.

После работы… Да, раньше то, чему я посвящала все свое время, называлось творчеством, теперь — работой. О, балет, ты давно остался в прошлом… Тот, настоящий и великолепный танец, сводящий меня с ума. Теперь я обычный педагог по танцам. Мое сердце не бьется под аплодисменты благодарной публики, мое тело уже не такое легкое и грациозное, мои движения потеряли красоту. Но это то, над чем время имеет власть. Безумно больно осознавать, что в какой-то момент ты имеешь право танцевать лишь в воображении да в пустом зале, перед десятком зеркал, отражающих только тебя… Самое печальное — это вовсе не воплощенная в реальность мечта, а ее увядание. Когда прекрасное в один момент становится явью, а потом, оставив на твоей жизни сотни следов, исчезает, как облако, кажется, что это и есть настоящая маленькая смерть… Недоигранная мелодия, заевшая на миноре. Вместе с мечтой меркнет один из огоньков души.

Однажды Паша рассказал мне о своей мечте — из всех инструментов, звучащих в оркестре, больше всего ему нравился саксофон и, если бы у него была возможность научиться игре на нем, то он бы точно стал великим музыкантом. Я взяла семилетнего сына за руку и повела его на концерт, в филармонию. За кулисами мы познакомились с музыкантами-саксофонистами. Я так и думала, все, как по известному сценарию мелодрамы. От золотистого инструмента он пришел в восторг и тут же отобрал у молодого парня «мечту Павла». Пальчики стали активно нажимать на кнопки с перламутровыми кружочками, и звук постепенно начал приобретать музыкальный окрас. Ребята-музыканты удивленно переглянулись… Сын так уверенно нажимал нужные кнопки, что со стороны могло показаться, будто бы пальцы сами прекрасно знали технику игры на инструменте. С этого момента у нас в доме постоянно звучал диск Чарлза Гейла — американского джазового саксофониста. Слава вначале улыбался увлечению сына, а потом, когда понял, что дело «зашло всерьез», купил ему настоящий саксофон. По вечерам мы водили мальчика в музыкальную школу, где все педагоги не переставали восхищаться его талантом. «И в кого же он такой гениальный?» — иронизировал Слава, не замечая моих опущенных ресниц.