Тени у порога

— Поверьте моему опыту. — Потравин посветлел лицом, встретив единомышленника. — На Камее лет на двадцать одной только исследовательской работы. Таких масштабов и концентрации необъяснимых явлений человечество еще не встречало. Весь Аномальный архив бледнеет рядом с этой загадкой. Вернее, ваш случай украсил архив прекрасной жемчужиной.

— Выходит, вы увидели то же, что и мы, — разочарованно сказал Лядов, совершенно не заметив вспышки энтузиазма.

— Чуть больше, — посуровел Сергей Георгиевич. — Некоторые детали ваше внимание упустило, но в памяти они отложились.

— Например? — с жаром спросил Вадковский и отхлебнул из кружки. Лицо его вытянулось. Опустив кружку, Вадковский оглядел кают-компанию. Взгляд остановился на стене камбуза. Там висела узкая вертикальная картина-чеканка. Какой-то условно-мифологический витязь с трофеем в руке в виде шкуры леопарда и луком за плечами.

— Что с тобой? — покосился Трайнис. — Кофе не тот?

— Кофе? — медленно переспросил Вадковский, заглядывая в чашку. — Вот именно — кофе. Во сне я уронил чашку с кофе. Вокруг что-то происходило. Какое-то напряжение, опасность... Ничего не помню. Жаль. Странно, это был тот самый сон, который мне уже снился пару раз, и я никогда не мог его целиком запомнить. Первый раз он мне приснился лет в пять. И повторяется он всегда без изменений.

— Не у тебя одного, — шепнул Трайнис. — Ведь у Славы...

— Вы меня слушаете? — вежливо поинтересовался Сергей Георгиевич.

— Простите, — спохватился Вадковский. Он одним ухом слушал начальника лаборатории и продолжал скользить глазами с предмета на предмет, то хмурясь, то поднимая брови.

— Так вот, о том, что пропустило ваше внимание, — сказал Потравин. — Это касается вас, Роман. Помните первую ночь на Камее? Группа шла по лесу, вы замыкали и делали зарубки. В какой-то момент вам показалось, что вы отстали и со страхом бросились догонять Гинтаса и Станислава. В суете вы не обратили внимание, но в памяти отложилось вот что.

Справа от вас в пяти шагах среди деревьев неподвижно висели два неярких бледно-зеленых или голубоватых пятна. Примерно на высоте лица прямоходящего. М-да... Расстоянием между собой эти пятна тоже напоминали глаза. Весьма любопытно, не так ли?

Вадковский завел глаза к потолку, мысленно оказавшись в ночной чаще. Повернул голову направо, где во мраке среди темных деревьев, на высоте лица прямоходящего... Роман потряс головой и торопливо хлебнул кофе, пробормотал:

— Это страшно, Сергей Георгиевич.

— Я вас понимаю, — медленно проговорил руководитель научной лаборатории — то ли он в чем-то сомневался, то ли что-то обдумывал. — Но гораздо интереснее другое. Стелларменов почему-то больше всего интересовали результаты ментоскопирования. Даже больше, чем физические параметры планеты. Мы передали им эту информацию. От стелларменов мы получили уникальный, замечательный, великолепный полетный дневник. Но опять это только кино. Даже их полумистические методы исследований не проникли в физическую сущность так называемых «черных ящиков» Камеи. Уже устоялся новый термин — информационный коллапс. Вы можете видеть, что вода закипела, но датчики ничего не сообщат о повышении температуры... — Речь Сергея Георгиевича совсем замедлилась. Схватившись за подбородок, начальник лаборатории на несколько секунд крепко задумался, совершенно забыв о слушателях. Встряхнулся. — Прошу прощения. Как я уже сказал, фактически карантин можно прерывать. Вы, как у нас говорят, «глубокая норма». Но порядок есть порядок — карантин должен быть пройден до конца. Дотерпите еще неделю. Заодно дождетесь выводов единой комиссии. Надеюсь, общими усилиями что-то раскопаем. А пока хочу вас порадовать: отменяется мониторинг всех типов, станции возвращается полная информационная свобода, неограниченное общение, можете пользоваться синтезатором.

Вадковский вцепился во вздрогнувшего Трайниса и начал вырываться, словно тот держал его:

— Пустите меня! Я хочу домой.

Сергей Георгиевич, непонятно пробормотав «и тут дети», скомканно попрощался.

Вадковский нацепил на голову эйдосимулятор, плашмя рухнул на разоренный диван — гнездо из простыней и подушек, и бросился посещать родной дом в режиме симулятора.