Тени у порога

Трайнис не отдал приказ просканировать летящее следом нечто на материал и структуру, ограничившись пассивным наблюдением. Он только максимально увеличил объект. Коническая, изрытая кратерами и бороздами морда мурены слепо смотрела с экрана. Трайнис всмотрелся. То ли пыль, то ли невероятно плотный дым. По серо-черной зыбкой поверхности, как бы постоянно текущей, пробегали стремительные волны, кое-где возникали области ряби и помутнения.

Трайнису показалось, что на него пристально смотрят в упор. В суеверном ужасе он резко отменил увеличение. Кошмарная «морда» пропала. Чужой ментальный всплеск долетел снаружи. Трайнису почудилось, что он различил жестокость, чуждость и невероятную мощь. Но мощь эта только задела, словно промахнулась и промчалась над удирающим кораблем.

— Уводи корабль к... — сказал стеллармен. Голова его безвольно упала к плечу. Незримый пульсирующий поток пропал.

Трайниса сковал металлический ужас, и это спасло экипаж — он едва не дал максимальное ускорение, чем мгновенно убил бы всех на борту. Опомнившись, плавно довел до десяти «же» при внутреннем пять — много, очень много! — и бросил взгляд на друзей. Покрытые испариной, бледные, Лядов и Вадковский распластались, утонув в лежаках, тяжело дышали.

Трайнис вцепился в края пульта. Взгляд его прыгал с одного экрана на другой. Без стеллармена он не мог ничего на этом корабле, кроме обычного пилотирования. Наверняка ведь можно перевести лежаки в антиперегрузочный режим, подать ребятам кислород. Или нельзя? Корабль ранен. Теперь это просто извозчик на ближние дистанции. Отказала система ги-пер-перехода, охранная система проморгала немаленький кусок скалы, барахлит компенсатор гравитации, внутренняя очистка не работает — по всему залу осколки камня, пыль. Трайнис едва держался — в глазах то и дело темнело. Потерпите, ребята.

«Уводи корабль к...» Куда? Из системы. Куда?! За последние годы Камея вымела любое присутствие человека вплоть до... Научная лаборатория на периферии системы.

— Схема планетарной системы. Координаты лаборатории.

На черном поле появились четыре эллипса с нанизанными шариками планет, косматая звезда в центре. Почему в каталоге ни слова об остальных трех планетах системы Камеи? Плевать. Трайнис чуть расслабился — корректировки траектории почти не понадобится. Ангрем все учел — сход с орбиты по касательной выводил корабль в сектор неба, где дрейфовала лаборатория.

Далеко за последней орбитой красная точка со столбиком текста.

— Подробности.

Красный силуэт прыжком занял четверть экрана, превратившись в просвечивающий контурами этажей и помещений чертеж. Двухэтажная подкова, поделенная на разновеликие сегменты. На изгибе подковы большой зал с примыкающим узким серпиком — кают-компания с галереей. Пояснительного текста — целая летопись.

Трайнис нетерпеливо выхватил из каши букв и цифр лишь необходимое для связи, пеленга и стыковки. Его даже не интересовало, есть ли на борту лаборатории люди. Если даже станция давно брошена или законсервирована, потребуется пара минут для оживления автоматики.

Несколько раз, протянув и отдернув руку, подать направленный сигнал не решился. Изотропный — тем более. Камея научила их убегать, не оставляя следов. Трайнис посмотрел на главный экран. Слепая мурена не отставала.

Взгляд Трайниса метался с цифр дальности до объекта на экран с картинкой и обратно. Чудовищное облако двигалось, изгибаясь не по силовым линиям, магнитного поля, а следуя каким-то своим законам, удерживаясь на орбите на второй космической скорости, не разрушаясь от немыслимых перегрузок. Оно уже оторвалось от планеты и теперь неотступно стремилось за кораблем, который пытался укрыться за планетой. Трайнису почудилось, что он стоит под падающей скалой.

Наконец обратный стодвадцатисекундный отсчет закончился и корабль сорвавшимся с пращи камнем лег на курс ухода из системы. Камея, дрогнув, стала медленно удаляться. Темное облако, не известно из чего состоящее, но в любом случае имеющее при таких размерах невероятную массу, легко повторило маневр.

Трайнис никогда не испытывал личных чувств к объектам Вселенной, в какие бы передряги ни попадал, но сейчас Камея вызывала у него ненависть. Держать такое ускорение дальше было нельзя. Самое время тормозить, чтобы спасти друзей. Но тормозить было нельзя. Сидеть в бездействии он не мог. Сдвоенное хриплое дыхание справа. У кого-то из ребят дыхание уже дает сбои. Трайнис смотрел не на облако, наползавшее на бело-синий диск планеты уродливым черным пятном, а на цифры сближения. Объект по-черепашьи упорно догонял их, съедая сотни метров в секунду.

Он ничего не мог сделать.