Тени в лабиринте

– Напротив, не самое слабое – самое сильное, – резко возразил Голиков. – Признаваться в недоказуемом… Знакомство с Саркисовым, пропажа пачки сахара, с помощью которой была испорчена машина Баринова. Добровольное предоставление улик? Не сочетается с интеллектом человека, предугадывающего события. Кроме того, разве найден «друг» Северинцевой? Саркисов, даже в первом приближении, не соответствует словесному портрету мужчины, с которым встречалась потерпевшая. Считаю, что подводить черту преждевременно.

Коваленко вопросительно глядел на Голикова из-под нахмуренных бровей.

– Александр Яковлевич, – Струков объяснял, как объясняют капризному ребенку, – о чем вы говорите? Буквально только что Николай Дмитриевич беседовал с Вороновым. Прокуратура полностью нас поддерживает – дело нужно передавать по инстанции. Между прочим, Григорий Севастьянович дал высокую оценку нашей работе. А вы хотите поставить под удар репутацию отдела, да что там отдела – всего управления! Из-за чего? Из-за давно растворившегося в бензобаке сахара и показаний склеротичной старухи? Строить на этом версию? Да нас просто насмех подымут! И потом, удивительное у вас отношение к Кормилину. Не беспокойтесь, адвокатов себе Иван Трофимович и без вас найдет. Он нас пичкает, простите, фактами-пустышками, основанными на голословных заявлениях, а вы носитесь с ним, как с писаной торбой, ищете крупицы правды в груде пустой породы. Общественность волнует другое, – Струков сделал многозначительную паузу, – социалистическая законность должна восторжествовать.

Солнечный луч, пробившись сквозь оконные занавески, шаловливо скользнул по лицу Голикова. Майор опустил голову. Синоптики не ошиблись – над городом стояла ясная погода…

Глава седьмая

– Тебя можно поздравить? – Конюшенко «подстерег» Голикова на первом этаже, когда тот продвигался к выходу.

– Привет! – кивнул майор, застегивая на ходу пуговицы плаща.

– Слушай, – Антон Васильевич состроил страдальческую мину, – может, пойдем отобедаем, а то, боюсь, мне одному не справиться.

– Ничего, не лопнешь, – усмехнулся Голиков. – К тому же, из меня неважный дегустатор.

– Жаль. А я думал, отметим твой отпуск.

– Все-то ты знаешь, – хмыкнул майор. – Тебя что, из ОБХСС в разведку перевели?

– Подумаешь, секрет, – невинно округлил глаза Конюшенко. – Завершив операцию, прославленный сыщик А. Голиков отбывает на грязи в… Как этот городишко называется, куда ты на днях мотался?

– Веселишься? – Голиков проигнорировал ехидный вопрос коллеги.

– Ты что, обиделся? – отбросив напускной тон, Конюшенко подхватил Голикова под локоть. – Я ведь по-дружески, в порядке борьбы со стрессами. Материалы передал?

– Да, – нехотя произнес Голиков.

– Ну ничего, может, это и к лучшему. Короткий тайм-аут тебе не повредит.

– Поживем – увидим, – высвободив руку, уклончиво ответил майор. Входная дверь легко за ним захлопнулась…

Дома майор с удвоенной педантичностью уложил белье в чемодан, заказал по телефону авиабилет на завтрашний рейс и договорился с соседкой в отношении Филимона. Закончив приготовления, он вышел на лестничную клетку и начал выбивать пальто, яростно, ожесточенно, словно пытаясь отвести душу. За этим занятием его и застал телефонный звонок.

Звонил Тимошкин. Взволнованным голосом он прокричал в трубку, что, разбирая документы, наткнулся на странное совпадение – один из проходивших по делу людей оказался родом из того же населенного пункта, что и Ферезяев.

– Какого еще населенного пункта? – устало отмахнулся майор и вдруг замер. – Олег, ты имеешь в виду псевдоанкетные данные Бороховича?

– Да, Александр Яковлевич, да! – следователь не мог скрыть возбуждения.

– Никуда не отлучайся, через пятнадцать минут я буду в управлении!

Диск с десятью цифрами бешено закрутился, соединяя Голикова с Железновым…

– Итак, любители преферанса в сборе! – майор обвел долгим взглядом участников следственного эксперимента. – Но сегодня игры не будет. Вместо этого мы обратимся к событиям не столь отдаленного прошлого и попытаемся уточнить некоторые детали. Надеюсь, это не вызовет особых затруднений. Начнем с вас, Иван Трофимович. В котором часу вы возвратились домой восемнадцатого октября?

Кормилин ненадолго задумался.

– Где-то около шести.

– Кто из гостей появился первым?

– Баринов.

– Гражданин Баринов, вы подтверждаете слова Кормилина?

– Подтверждаю.

– Вы приехали на своей машине?

– Как будто вы не знаете, – буркнул Баринов.

– Николай Михайлович, я понимаю, что вам уже порядком надоели все эти вопросы-ответы, – не повышая голоса, произнес Голиков, – но давайте все-таки по существу.

– Отвечаю по существу: на своей, – продолжал хорохориться Баринов.

– Ну вот и хорошо, – непринужденно улыбнулся майор. – Кто пришел вслед за вами?

– А шут его знает, – пожал плечами Баринов, – по-моему, Гонтовой.

– Совершенно верно, – подтвердил Коржов, – я пришел последним.

– Когда вы входили в подъезд, машина Баринова стояла возле дома?

Коржов утвердительно кивнул.

– А в котором часу это было, не припомните?