Тени во мраке (СИ)

- И зачем нам твои переговоры, Хват? – елейным тоном поинтересовался «антиквар», выкладывая на стол карту джокера в дурацком колпаке и с высунутым змеиным языком. Колода-талисман у Валета вообще крайне интересная. – Одно дело надавить на секту, чтобы вернули нам Кэра. Но это нельзя назвать переговорами, это должно быть ультиматумом. А для этого я бы предложил найти еще пару-тройку важных для нашего врага мест и сравнять их с землей. Многие с радостью вызовутся! Герцог будет координировать, как уже знающий, чего от этих безумцев ждать. Разговаривать стоит тогда, когда твоя нога давит на горло лежащего на земле. Горе побежденным!

Весомо. Находит отклик у того же Олафа и ему подобных, которым жёсткий подход куда интереснее переговоров и прочего в этом духе. Но более осторожных из нас такой вариант действий может и оттолкнуть. Вон Карат, финансист наш, едва заметно поморщился. Нет, он не против активных действий, но всегда предпочитает сначала надавить на кошелек врага, а потом уже бить по организму. У каждого свои игрушки, тут уж ничего не поделаешь. К тому же Хвату был задан вопрос. Придется отвечать.

- Хорошо ты сказал, Валет, что горе – оно достается побежденным. А не станем ли побежденными мы? – уцепился за последние слова оппонента Ласло. – Я сегодня посмотрел на их оружие, средство против нашего оружия… У нас этого нет. У них это есть. Ты так веришь в наши силы, что готов забыть о возможном поражении?

- Спроси у Герцога. Он жив. Они умерли.

- Одиночке легче, - гнул свою линию Хват. Поймите, мы уже стреляли, пришло время попытаться поговорить. Не удастся беседа, передернуть затворы и продолжить стрельбу мы успеем.

Перешептывания, недоверчивое хмыканье и одобрительные кивки. Реакция была… разноплановой. Что и неудивительно с учетом разных мнений у собравшихся. И четкого перевеса лично я не наблюдал. А Ди искренне забеспокоилась, прижавшись ко мне всем телом – хм, а под своим облегающим нарядом бюстика то и не носит - и прошептав на ухо:

- Жрецы Ушедших не договариваются. Они берут, как велят им Повелители. Все, кто не у ног их – святотатцы, которых надо частью уничтожить, частью заставить упасть ниц перед великими хозяевами С’Кхайра. Все слова, клятвы, они не стоят ничего.

- Я знаю. Знаешь ты. Мне верит Змееныш и его союзники. Проф верит потому, что на своей шкуре почувствовал возможную силу артефактов, а в переговоры никогда не верил. Многие же предпочтут обходные пути,- вздохнув, я обнял прижавшуюся ко мне девушку. – Тревожно на душе.

- Так сделай что-нибудь!

- Тише, Ди, тише. Что могли, мы уже сделали. Сейчас снова выступать – только портить уже созданное впечатление. Пусть Змееныш старается, мы уже дали ему несколько важных карт в руку. Вот, сейчас!

Не ошибся я. Феликс и впрямь, использовав Валета как застрельщика, продолжил бить по Хвату и его сторонникам. Спокойный на вид, бывший государственный спец по тайным операциям внутри аж искрил от напряжения. Вертя в руках зажигалку, но так и не использовав ее для того, чтобы прикурить вынутую из портсигара, но оставленную лежать на столе сигарету, он задал Хвату каверзный вопрос:

- Настойчивый ты, Ласло. Видел я такую настойчивость в прежние времена, на интересной работе. Там всегда, если кто-то с таким усердием призывает с кем-то поговорить, то или финансовый интерес имеет, либо боится до стучащих как кастаньеты зубов, либо уже взял на себя какие-то обязательства. На деньги ты бы не кинулся, умный. Запугать тебя… Уязвимые места у каждого есть, но до твоих никто не добрался пока. Остается одно, - тут Змееныш сменил благожелательный поначалу голос и злобно прошипел. – Ты кому, ехидна, обещания понадавал?! Кровью поторговать захотелось? Дорогой товар… и опасный!

Вспышка непонятных мне эмоций на лице Ласло, более понятные волны ярости, исходящие от его ближних сторонников. Последние негатив направили на Змееныша, как на осмелившегося надавить на их лидера, причем в откровенно грубой форме. Вот только прямого оскорбления не было, был лишь жестко заданный вопрос, на который все мы тут имели право. Ситуация для Хвата складывалась… не самая удачная. Если не сможет отвертеться – хана.

- Все понимаю, обиды не таю, - выставленными перед собой руками, известным жестом, словно бы защитился Ласло. – Сам бы нехорошее подумал. Но я честен со всеми вами. Никаких переговоров за спиной таких же «антикваров», как и я сам. Есть только их предложение, доставленное мне. Человек, выбранный нашими с вами противниками как курьер, явился по адресу одного из нас, Антонио Спички, два дня назад. По тому, где не было его, о котором мог знать только сам Антонию и еще несколько людей. Кэр был среди них.

Тишина. Лишь голос Ласло Хвата нарушал ее, остальные же слушали, понимая, что как бы оно ни повернулось в итоге, пропускать мимо ушей подобное нельзя.Слишком о важных вещах идет речь.