Тени войны

А между тем роботу Комгвардии пришлось совсем несладко: в левой половине груди потрескивали поврежденные провода высокой энергии. И не успела Мета даже сообразить, что происходит, как оттуда вырвался мощный поток заряженных частиц из плазменного орудия и порвал на куски левую голень ее «Рожденного в Котле». Укрепленная гиперволокном стальная броня таяла и разрушалась под воздействием невероятной тепловой и кинетической энергии протонной пушки врага.

Мета быстро восстановила равновесие. Пара голубых полос, сопровождаемых залпом большого лазера, вырвалась из стволов ее орудий.

«Спартанец» покачнулся, будто эта стремительная молния и яркий свет взрезали его толстую броню до самого нутра. Но нет — пилот быстро пришел в себя и решил ответить. Еще один залп ПИИ вонзился в «Рожденного в Котле», оторвав несколько крупных полос брони от мощного корпуса машины. Она ответила варвару двумя залпами высокоэнергетической пушки. Поток частиц прожег дыру в стене укрытия над головой робота. Пульсирующая нить лазера нащупала одно из самых уязвимых мест противника — колено — и вонзилась в тяжелую сталь коленной чашечки. Тут же Мета почувствовала резкий тепловой скачок, наступивший в результате перегрева оружия. Нет, так нельзя, нужно держать оптимальную температуру в границах допустимого.

Впрочем, Мете не о чем было беспокоиться: в затяжной дуэли преимущество оказывалось на ее стороне. Большая часть оружия ее «Рожденного в Котле» была рассчитана на поражение цели на расстоянии приблизительно в семь сотен метров. Расширенный диапазон ПИИ «Спартанца» с трудом дотягивал и до шестисот пятидесяти, но не более того. Это вооружение создавалось для ближнего боя. Очевидно, пилоту Комгвардии это тоже было известно.

Опасаясь, что сейчас на него рухнет простреленный Метой навес, «Спартанец» одним прыжком выскочил из укрытия. Может быть, он собрался бежать? Забыв о возможности перегрева и отказа техники, Мета дала по «Спартанцу» одновременный залп из двух ПИИ, поддержав атаку невероятным двойным выстрелом из тяжелых лазерных пушек, установленных на плечах «Рожденного в Котле». Пот тек по ее пылающим щекам.

Все четыре выстрела достигли цели. «Спартанец» согнулся пополам, как человек, которого в драке пнули ногой в живот, выстрелы лазерной пушки и взрывы ракет порвали его туловище почти пополам. Другой, более слабый, лазер взрезал уже поврежденное левое колено «Спартанца». Последний удар ракеты ближнего действия в грудь робота Комгвардии произвел ужасающий эффект: в машине сдетонировали боеприпасы, и сердцевина машины в синей броне разорвалась на тысячи осколков. Пилот не катапультировался.

Хоть полковник Чарльз Антонеску, двигавшийся вместе со своими людьми в сторону космопорта, и не понял значения ярко-оранжевой вспышки, он все же на секунду замедлил шаг. Хиленький «Стервятник» попытался встать на их пути, но концентрированный одновременный залп почти всей его команды превратил робота Ягуаров в кучку дымящегося пепла, прежде чем бедный «Стервятник» успел сделать хоть выстрел.

Теперь на перехват их отряда бросилось довольно большое количество омнироботов при поддержке менее универсальных, но не менее опасных «второсортных» машин. Сердито потрясая в воздухе гигантскими стальными руками своего «Геркулеса», Антонеску испустил пронзительный крик: «Взять их!» — и вместе с полком ринулся в бой. И хотя его Черные Кони были изрядно потрепаны предыдущими сражениями, они представляли собой все еще довольно мощную силу. Они влетели в строй Ягуаров, разрушив таким образом тщательно спланированное командиром галактики Метой нападение так, как молоток разбивает фарфоровую вазу.

Воинам Клана пришлось отвернуться от нынешних противников, сил Комгвардии, чтобы грудью встретить нового и потенциально коварного противника, угрожающего им на фланге. Антонеску взял на прицел небольшую группу элементалов и одним залпом из сдвоенной автоматической пушки и огнем крупного лазера накрыл врага облаком огня и дыма. Когда дым слегка рассеялся, Антонеску увидел, что два неповоротливых бронированных пехотинца лежат в пыли мертвыми. Их однополчане неуклонно продолжали рваться вперед. Ракеты заскрежетали по броне, прикрывающей торс и ноги «Геркулеса».

Выстрел протонной пушки превратил третьего элементала в пылающий кусок металла и обугленной плоти. Четвертый генетически спроектированный солдат не стал дожидаться выстрела, а совершил высокий и довольно изящный прыжок почти через голову «Геркулеса». Унылый глухой стук по обшивке корпуса его робота сказал Антонеску, что элементал сумел ухватиться за один из выступов на теле его семидесятитонного робота и начал разрушать обшивку. Мерцающий дисплей, на экране которого высвечивались оценки повреждений конструктивных узлов робота, проинформировал Антонеску о том, что элементам, используя невероятную силу, оторвал тонкие щитки, закрывающие спину «Геркулеса».