Тени забытых земель (СИ)

Разбудило людей не утреннее солнце, а какое-то грохотанье. Вернее, этот звук лучше было бы назвать схожим с тем, что издают камешки, перекатывающиеся в детской погремушке, когда ее трясешь, только вот звук, что сейчас донесся до людей, был куда громче. Возможно, в другое время беглецы и не обратили бы внимание на подобное постукивание — все же в здешних местах чего только не услышишь! но существо, издающие эти звуки, как видно, пробежало прямо по лежащему стволу, а внутри полого дерева слышимость было неплохая. И хотя это существо быстро умчалось куда-то вдаль, и постукивающие звуки стихли, но люди уже проснулись, и их руки уже привычно ухватились за оружие.

— Что это было?

— Знал бы — сказал! — брат Белтус был явно не в духе — видимо, дежурство было нелегким. — Тут ночью кто-то громко шипел, совсем как огромная змеюка. Я уж хотел, было, вас будить — не приведи того Боги, кто-нибудь вздумал бы сюда сунуться! но, по счастью, уже часа полтора, как все стихло. А если учесть, что сейчас тут кто-то безбоязненно прогромыхал и поскакал дальше, то, похоже, особой опасности уже нет. Да и солнце уже выходит, так что ночные твари должны попрятаться по норам.

— Так вроде еще темно!

— Уже рассветает.

И верно, не скажешь, что снаружи царствовала темнота: солнце уже поднималось, заливая своими первыми лучами спящий лес и пробиваясь внутрь поваленного ствола сквозь небольшие отверстия вдоль неприкрытого края дупла. Значит, скоро опять собираться в путь.

Когда беглецы выбрались наружу, то оказалось, что у дяди Эдварда распухла нога, и ему было больно даже приступать на нее, а на спину Андреаса можно было смотреть едва ли не со слезами. К тому же было заметно, что парня лихорадит, однако Андреас упорно твердил: со мной все в порядке, это ерунда, в пути я отвлекусь, и мне станет полегче.

Несмотря на уверения раненых, будто они прекрасно себя чувствуют, было понятно, что не стоит отправляться в дорогу, не оказав помощи раненым. Потому брат Белтус в сопровождении брата Титуса обошли ближайшие кусты и пригорки, и притащили оттуда едва ли не охапку лечебной травы для Андреаса, а заодно и прочную палку для дяди Эдварда — без этого сейчас обоим никак не обойтись.

Когда брат Белтус снимал старые подсохшие листья на спине Андреаса и менял их на свежую листву, то, судя по мрачному лицу монаха, ничего хорошего он там не видел, да и на глазах Абигейл сверкнули слезы. Ничего удивительного: если судить по тому, насколько сильно болела спина, то дела у молодого послушника далеко не блестящи. Конечно, когда брат Белтус отдирал от ран присохшие листья, Андреасу хотелось скрипеть зубами от боли, но не будешь же показывать невесте, как тебе тошно! Она, бедняжка, и без того только что не плачет, глядя на раны своего жениха.

— Так, брат Андреас… — брат Белтус умелыми движениями накладывал желтовато-зеленые листья на воспаленные раны молодого человека. — Эта трава вытягивает часть заразы из твоего организма, так что распространение инфекции все же замедляется, хотя, к сожалению, полностью не останавливается. Вот вернемся в монастырь — там тебя братья-лекари враз на ноги поставят, будешь здоровей здорового. Ну, а пару дней пути до обители ты, надеюсь, продержишься.

— Да куда я денусь! — Андреас попытался улыбнуться как можно беззаботней. — Вы лучше посмотрите, что с моим дорогим дядей, а то граф Лиранский и на ногу приступить не может.

— А чего на него смотреть — чай, не девка… — пробурчал брат Белтус. — Колено у него травмировано, не нога, а сплошной синяк.

— Во-во… — усмехнулся дядюшка. — Если бы вас сейчас услышала моя жена, то она была бы счастлива: увы, но за мои мелкие шалости (по общему мнению мужчин, более чем простительные) она уже давно обещает самолично переломать мне обе ноги. Говорит, что это ее давняя мечта. А уж если бы супруга сейчас увидела мою несчастную покалеченную ногу, то могла бы по ней еще разок врезать, но уже от своего имени: бедняжка давно желает, чтоб я безвылазно сидел дома, как привязанный, окруженный любящим семейством, и нос не высовывал за порог! Увы, по переломанные ноги подходят для этой цели как нельзя лучше!

Андреас с трудом удержался от улыбки: хотя красавец-дядя уже более десяти лет как был счастливо женат на очаровательной аристократке (которая принесла мужу в приданое огромное состояние), и в этом браке (как все признавали, не только выгодном, но и удачном), имел четверых детей, но все же не мог удержаться от мелких измен, и это несмотря на то, что графиня была очень ревнива.