Тени заезжего балагана

– Как он выглядел? – тут же встрепенулась Уми. – Сможете его узнать, если встретите?

– Конечно, – подал голос второй якудза. – Он невысокий и очень худой, как жук, – и как его только ветром не сносит? Нас он не заметил, и мы следовали за ним до самого моста Нагамити – а потом потеряли из виду в толпе.

Уми припомнила слова послушника, который видел убийцу своего старшего товарища, Кайри. Он тоже говорил, что убийца похож на какое-то насекомое. Но пока утверждать со всей уверенностью, что тот, кого выследили якудза, был связан с колдунами, Уми не могла.

– Прямо сейчас отправляйтесь в балаган, – велела Уми. – Не привлекайте к себе внимания и хорошенько осмотритесь. У меня есть подозрение, что человек, которого вы сегодня преследовали, может быть сегодня на празднике.

Якудза закивали и, откланявшись, поспешили отправиться в путь. Уми же проследовала в чайную, на веранде которой и нашла Ямаду. Монах сидел, скрестив ноги – похоже, молился. На нём было тонкое летнее кимоно в мелкий тёмный узор и чёрный пояс с красной подвязью.

Не тратя времени понапрасну, Уми рассказала Ямаде о вероломстве Сана. Монах слушал, и с каждым мгновением лицо его становилось всё мрачнее.

– Плохо дело, тэнгу теперь точно не отступятся, – покачал он головой, когда Уми закончила говорить. – Но и отыскать Сана будет не так-то просто.

– Что же теперь делать? – заламывала руки Уми. – С чего начать?

– Думаю, с того места, где он хранил краденое.

С этими словами монах поднялся и, прихватив с собой посох, уверенно зашагал по дощатому полу веранды на противоположную сторону усадьбы.

– Как же вы узнали, где оно находится? – поразилась Уми.

– Я видел Сана прошлой ночью, – признался Ямада. – Только тогда я не знал, что это ваш знакомый дух. Он прятал под домом какой-то тяжёлый мешок – похоже, в нём и были украденные железные корни.

Уми надеялась, что, покидая усадьбу в спешке, Сан не успел унести украденное с собой. Но когда они дошли до нужного места, и Ямада заглянул под дом, мешка с корнями на прежнем месте не оказалось.

– Сан был тут совсем недавно, я всё ещё чувствую отголосок его силы, – объявил монах. – Но проследить, куда именно он направился, я, увы не могу. Скажу только, что сила его напитана очень сильной жаждой обладания: видимо, кроме железных корней, Сану хотелось заполучить что-то ещё.

Чего ещё мог желать дух, лишённый большей части своих сил и неспособный вернуться на родную гору, пока не сойдёт на нет очистительная сила молитвы странствующего монаха?

Уми скривилась от досады. И как она сразу не сообразила, не припомнила, как ярко блестели ящериные глазки Сана, когда он описывал ей всю красоту и мощь Чешуи Дракона…

– Кажется, я знаю, что он затеял, – прошептала она.

У Уми упало сердце. Снова всё сводилось к балагану, словно он притягивал к себе все чаяния и устремления не только охочих до развлечений горожан, но и искавших силы ёкай.

***

К тому времени, когда колокол в ближайшем святилище прозвонил час петуха, к воротам усадьбы подали четырёхместный открытый экипаж, который Итиро Хаяси купил ещё в прошлом году у глэндрийских торговцев. Говорили, что в столице заморские экипажи и кареты снискали огромную популярность, и что они появились даже при дворе самого императора. Уми, впрочем, всегда мало волновали такие подробности – главное, что экипаж эти были не в пример вместительнее и удобнее тэйсенских крытых повозок и паланкинов, и передвигаться на них было намного удобнее.

Ёсио помог ей забраться в экипаж, а сам уселся рядом. Ямада и Томоко разместились на скамье напротив. Домоправительница в самый последний момент решила развеяться и поехать вместе с ними.

Уми всё высматривала, не выйдет ли отец проводить их, но кроме дежуривших у ворот братьев и двоих якудза из сопровождения, никого больше во дворе не было. Уми так и не рассказала отцу о том, что случилось сегодня в доходном доме. И неизвестно теперь, когда у Итиро выдастся хотя бы одна свободная минутка, чтобы выслушать её…

Экипаж тронулся. Уми невидящим взглядом смотрела, как мимо мелькали покрытые черепицей крыши богатых усадеб и святилищ. Она жалела, что не проявила настойчивость и не увиделась с отцом до отъезда, и злилась на себя за собственное малодушие.

Словно почувствовав тревогу Уми, сидевший рядом Ёсио обратился к ней, понизив голос:

– Что с тобой? Ты какая-то сама не своя.

В голосе его слышалось искреннее беспокойство, и Уми вдруг захотелось поделиться с ним всем, что произошло сегодня. Рассказать всё как есть и про пожар в святилище Луноликой Радуги, и про Глаз Дракона, который каннуси Дзиэн спрятал в тайном месте, про запечатанную невесть кем силу и про портрет, найденный под подушкой покойного дядюшки…

С трудом подавив чувства, накатившие на неё, словно полноводная река, Уми тихонько поведала Ёсио о том, что услышала сегодня от управляющего доходным домом. В конце концов только в поисках вора и предателя, который обнаружился в рядах клана Аосаки, Уми могла рассчитывать на помощь Ёсио.