Тени зимы (ЛП)

— Нет необходимости, — ответила я. Честно говоря, никак не ожидала, что под его ненавистью и всеми многочисленными масками Мордред может кого-то любить. Но я не ошиблась, именно любовь и боль были в его взгляде, когда он услышал от меня последние слова Гавейна. Мордред с трудом повернулся, посмотрел на меня, силясь что-то сказать, но изо рта у него хлынула кровь. Видно, его попытка встать разбередила рану. Он сильно вздрогнул, закашлялся и замер. Я посидела еще некоторое время, а потом коснулась шеи под челюстью. Сердце не билось. Сын Артура, его единственный сын, умер. Я отняла руку и посмотрел на служанку.

— Это был Мордред ап Лот, предводитель наших врагов, — пояснила я ей. — Можете вынести его и положить снаружи у южной стены. Здесь мало места. Оно нужнее живым.

Глаза девушки расширились, она закивала, глядя на труп, тихий и окровавленный. Свет факела бросал блики на его светлые волосы. Я посмотрела на свои руки — они были в крови. Это кровь Мордреда или чья-то еще? Не знаю. А мне нужно продолжать мой список, а еще нужно найти свежих лошадей.

Около полуночи меня нашел Куалл, управитель Сандде. К тому времени мы уже с ног сбились, подыскивая место для всё новых раненых. Их нужно было где-то устроить, и обогреть, накормить и напоить. Подводы у нас кончились. Если на поле боя еще оставались раненые, они все равно умрут до утра. Замерзнут. Стало уже известно, что Мэлгун Гвинедский ушел со своим отрядом и остатками ополчения, остальных врагов рассеял Артур. Но от него по-прежнему не было никаких известий.

— Благородная леди, — сказал Куалл, пока я пыталась выяснить, как зовут очередного пострадавшего, — лорд Сандде вернулся. Он умоляет вас прийти и поговорить с ним.

— Сандде? — спросила я, распрямляя ноющую спину и откидывая назад волосы. — Что с моим мужем?

— Я не знаю. — Управляющий покачал головой:

Я закрыла книгу, в которой вела список, и последовала за Куаллом вверх по холму. Я очень устала, и внутри, и снаружи. Все представлялось далеким и неважным, и я в том числе.

Все покои Сандде занимали раненые, и лорд Инис Витрин спал в Зале со своими людьми. Когда я намеревалась войти в Зал, Куалл, соблюдая совершенно неуместные сейчас приличия, попросил меня подождать, отправился в Зал и вернулся с хозяином.

Сандде снял кольчугу. На нем оставался рваный и окровавленный плащ поверх туники. Сапоги он тоже снял, и теперь переминался с ноги на ногу, поскольку пол в Зале был холодный. На лице хозяина Инис Витрин застыло такое же ошеломленное выражение, которое я видела сегодня бесчисленное число раз у всех, возвращавшихся в крепость. Лорд Сандде попытался улыбнуться и взять меня за руку. Не удалось ни то, ни другое. У него просто не осталось сил. За стенами Зала шел снег, крупные мокрые снежинки таяли в соломе, пробивались сквозь щели и шипели, попадая на факела.

— Лорд Сандде, я очень рада, что вы целы и невредимы.

— Все было, как вы сказали, миледи. Ни одно копье… о Господи, как же я рад вас видеть! — в каком-то отчаянном порыве обнял меня и прижался, как ребенок к матери, когда ему больно и требуется утешение. Некоторое время мы так и постояли.

— Сколько вернулось с вами? — спросила я наконец. — Мне нужно знать, сколько места еще понадобится.

Он отошел на шаг и кивнул.

— Да, я пытался… Мы с Куаллом пытались составить список тех, кто с нами пришел. Там ведь много людей Императора… ну, то есть те, кто способен сражаться. Мэлгун отступает на север. Вот только мы не знаем, где Мордред.

— Лежит возле южной стены вашей конюшни. Мертвый. Его привезли вместе с нашими ранеными, — успокоила я его.

Он недоверчиво посмотрел на меня, затем нерешительно улыбнулся.

— Значит, мы победили?

Я прикрыла глаза, пытаясь сдержать животный крик, рвущийся из самой глубины моего существа. Хотелось плакать, нет, оплакивать, рыдать навзрыд, пока хватит слез и голоса.

— Если кто-то вообще победил, так это мы, — просто сказала я. — Но, благородный лорд...

— Ах да! Император.

Я открыла глаза. Было очень тихо и прохладно, особенно после жары и безумия больничных комнат. На левой щеке Сандде запеклась кровь. Громко капала где-то вода.

— Что с моим мужем? Он мертв?