Тени зимы

Артур уже спал. Устал Император. Его ноша потяжелее моей, и в отдыхе он нуждается больше, чем я. Так что я осторожно забралась в постель, стараясь не разбудить мужа.

Глава вторая

Я зашла к Гавейну на следующий день, накануне его отъезда в Галлию. Его дом стоял к востоку от Зала, на крутом склоне холма. Отсюда открывался прекрасный вид на Инис Витрин. Когда Гавейн бывал в Камланне — надо сказать, случалось это нечасто, уж больно хорош он был в качестве посла, — жил он здесь вместе с Кеем. Когда Гавейн был в отъезде, Кей обычно приводил в дом свою любовницу с детьми. Не нравилось ему одиночество. Воины вообще не любят оставаться одни. Они привыкли к скученности в залах, да и в походах редко кто остается наедине с самим собой. Наверное, Кей бы предпочел большую часть ночей проводить в Зале, но важность положения не позволяла, как, впрочем, и жениться на своей женщине. Толстая добродушная прачка по имени Мэйр уже несколько лет делила с ним постель. Была она вдовой при четырех детях, и два последних получились от Кея. Войдя к ним в дом, я застала ее за хлопотами. Вместе со слугой Гавейна, Рисом, они собирали рыцаря в дорогу. Сам Гавейн сидел возле порога и точил копье. Пухлый двухлетний сын Кея сидел напротив, увлеченно сосал большой палец и, не отрываясь, смотрел на точильный камень, ритмично скользивший по блестящему наконечнику копья.

Увлеченный работой, Гавейн не сразу меня заметил, но когда утреннее солнце нарисовало перед ним мою тень, поднял голову, отложил точильный камень и встал.

— Миледи, — сказал он с поклоном, — сотня приветствий!

Сын Кея тут же ухватил точильный камень и вознамерился расколотить им порог.

— Погоди, малец, — обеспокоенно остановил его Гавейн, ища, куда бы прислонить копье.

Я опустилась на колени, отобрала у ребенка точильный камень и попыталась внушить ему:

— Не надо так делать. Он сломается. — Ребенок возмущенно взвыл и попытался вернуть камень себе.

— Килидд! — грозно окликнула его мать. — Ты плохой мальчик! Тысяча приветствий, госпожа! Килидд, уймись, не беспокой даму.

— Похож на отца, не правда ли? Делает, что думает, — с улыбкой промолвил Гавейн. Взял обломок щебня и постучал им о порог.

Килидд тут же заткнулся, принял камень из рук рыцаря и принялся колотить им порог. Воин выпрямился.

— Еще раз, добро пожаловать, миледи, — сказал он, повысив голос. — Боюсь, здесь шумновато, а вы ведь по делу?

— Ах, великий лорд, мы можем уйти, — встряла Мэйр.

— Толку не будет, — откликнулся Рис. — Все равно тут все вверх дном. Приветствую вас, благороднейшая леди.

— Очень жаль, что я не могу предложить вам лучшего гостеприимства, миледи, — сказал Гавейн. — Но входите же, я попробую найти вина.

— Благодарю вас, лорд Гавейн. Не стоит. Хочу с вами поговорить. Может, прогуляемся к стене? Или я мешаю сборам?

— Сборами занимаются они, — Гавейн кивнул в сторону Риса, — а я им мешаю. Утро замечательное, миледи. Прогуляемся, конечно. — Он аккуратно переставил копье, взглянул на сынишку Кея с каменным молотом в руках, подумал мгновение и передал оружие Рису. Я добавила точильный камень, который все еще держала в руках, и мы с Гавейном двинулись вниз с холма.

Утро и в самом деле было прекрасным. Вчерашняя ясная погода держалась, солнце мягко пригревало, и легкий плащ казался лишним. Гавейн вышел без плаща, и даже без кольчуги. Из-под ворота красной туники виднелся шрам. У него было много шрамов.

— По-моему, ты доволен, а в последнее время это редкость. Рис тоже хорошо выглядит. Вы рады покинуть Камланн?

— Радость здесь ни при чем, леди, — беспечно ответил Гавейн. — Раз надо, значит, надо. А доволен я по другой причине. Жена Риса вчера вечером родила; и она, и ребенок здоровы.

— Замечательно! Надо их навестить. Девочка или мальчик?

— Девочка. Рис радуется. Сын у него уже есть, а теперь еще и дочь.

— Прекрасно. Рис едет с тобой в Галлию?

— Я предлагал ему остаться, — Гавейн задумался. — Он и сам хотел подождать, пока жена не родит. Ну, а теперь нет необходимости. С женой все в порядке, так что он собрался ехать. Но все равно ведь будет беспокоиться. Я бы его оставил.