Тенёта

— Сколько же у вас было творцов? – недоуменно поинтересовался эльф. – Тут три сестры, там ты рассказывала о двенадцати, еще у других народов… Вашим творцам не тесно всем в одном небольшом мире? Или у вас он огромен? Ведь нужно столько места для одних только творцов. Или они иногда к вам приходят? Рия покачала головой и улыбнулась. – Мы… никогда их не видели. Вполне возможно или скорее всего эти боги просто выдуманы. Творцы, о которых я тебе рассказывала, придуманы людьми и похожи на людей, только наделены куда большей силой. Сейчас официально у нас, кажется, пять религий, и в каждой главенствует один бог. – Она чуть нахмурилась. – Но кроме этого и о старых творцах помнят и пишут, и в книгах люди выдумывают новых, целые вселенные… Но это книги.

— У эльфов книг нет, – в голосе Глау вдруг послышалась легкая печаль, – мы часто поем или просто рассказываем, но почти никогда не записываем.

— Поете? – Рия расплылась в улыбке и умоляюще взглянула на парня. – А мне ты споешь?

Эльф чуть прищурился, подозрительно глядя на нее, ощутимо напрягся, словно собрался отвечать на удары. Девушка в ответ нахмурилась, не понимая причины

такого поведения.

— Вы не поете людям?

— Мы не поем чужакам, – отрезал эльф и резко выдохнул, расслабляясь. – Но ты – не чужая. Я спою.

Рия снова повернулась к огню, прижимаясь спиной к груди Глау, и сжала подаренный им медальон. Парень шумно втянул воздух и замер. Наступила полная тишина, словно природа поняла, что сейчас будет. Ветер почти стих, перестал слишком громко трещать огонь, а затем, словно вода, полилась песня на чистом эльфийском.

Девушка не понимала слов, но этого не требовалось. Песня обнимала, нежно, ласково, а слова превращались в ручей, что обещал восполнить силы. Песня казалась рассветом, песня казалась гомоном птиц и тихим голосом уходящей зимы. Она обещала, что все будет хорошо, и клялась, что все ушедшие вернулся назад, что не будет больше крови и боли, но останутся радость и счастье. Слова тихо проливались на сердце, и распускались на поляне ярко-белые цветы.

Когда Глау замолчал, Рия поняла, что плачет. От щемящей нежности и легкой радости ветер чуть покачивал распустившиеся цветы, и эльф, потянувшись, осторожно сорвал один.

— Мы называем их звездами, – хрипло сообщил он и протянул цветок повернувшейся Рие. – Он похож на тебя. Хрупкий, но сильный.

Девушка улыбнулась и приняла цветок, расцеловала его лепестки и потянулась поцеловать эльфа в благодарность за такое чудо. Глау послушно склонился, подставляя лоб.

— Ты невероятен, – шепнула Рия, касаясь губами его виска. – И хорошо, что ты сейчас рядом.

А собранный букет звезд простоял еще полтора месяца.

Третий приход Дагрун ознаменовал холодный ветер. Солнце все так же пригревало, но резкие порывы заставляли ежиться и растирать кожу, чтобы не замерзнуть. Глау нормально растопил печь: Рия верно рассудила, что этой ночью им вряд ли будет жарко. Эльф на охоту не пошел, все равно у них оставались запасы в погребе, да сушилось мясо на крайний случай. Клубни сиклицы тоже остались с запасом.

Стало почему-то грустно. Глау сидел на кровати, скрестив ноги и прикрыв глаза. Он размышлял о чем-то своем, а Рия могла вдоволь налюбоваться его красотой. Конечно, она видела парня каждый день… круглые сутки, и знала о нем практически все, но порой словно видела впервые и вновь восхищалась нечеловеческой красотой. А грусть не уходила из сердца, и девушка никак не могла понять, почему.

За окном ярко светило солнце, небо было чистым, и блестели порой тенета. Только ветер казался по-зимнему холодным, но даже здесь должно было закончиться когда-то лето. Девушка задумчиво перевела взгляд в окно. А ведь действительно… Лето продолжалось уже больше трех месяцев. Оно длилось даже больше полугода! Как она раньше не замечала? Почему? Сменялись ли здесь вообще сезоны?

— Глау… – осторожно позвала словно медитирующего эльфа Рия. – Глау, слышишь меня?

— Что такое? – он приоткрыл один глаз. – У вас бывает зима?

— Бывает.

— Когда?

— После лета, – недоуменно отозвался парень и открыл второй глаз. – После лета всегда наступает зима. Ты разве не знала? Больше полугода стоит лето, потом начинается тонкий перешеек, когда постепенно холодает, и облетают листья, а птицы и звери уходят в спячку. Потом выпадает снег где-то на четыре месяца, и земля отдыхает. Просыпаются зимние звери, хищные и страшные. Они властвуют все то время, что лежит снег. А потом уходят, когда снова начинается лето.

— У вас нет ни весны, ни осени? – удивилась Рия, забыв о своем нелепом страхе. – Просто короткий переход?

— Вроде того, – кивнул эльф, свесив ноги с постели. – Мы обычно закрываемся в цветах и спим до лета. Это гномам все равно, под землей смена времен года вовсе не ощущается. Да и в горах, наверное, тоже не особо. – Он скривился. – А люди давно научились бодрствовать зимой, и в снежное время практически весь мир принадлежит исключительно им.

— девушка криво улыбнулась.

— Это удивительно, – протянула она и чуть нахмурилась. – Ты еще ни разу не видел зимы?