Тентакли

На полках стоят различные фаллосы, вибраторы. Они расставлены по размерам, от самых маленьких, как карманных, до внушающих размеров резиновых членов. Я присматриваюсь к искусственным вагинам и замечаю некоторые, где написано «девственница». Да, они немного туже остальных и делают иллюзию разрыва плевы, но это не сравнится с живой девственницей.

Давно, не помню уже когда, но у меня была связь с девственницей. Она была для меня тогда безумно красивой. У нее были огненные волосы, очень бледная кожа и яркие веснушки по всему телу. Когда я целовал ее неокрепшее тело, еще совсем юное, оно покрывалось все мурашками. Ее пухлые ножки так мягко касались моего тела, когда я лишал ее девственности. Ее тихие и первые стоны были, как нечто сокровенное. Как сорвать первое яблоко в начале урожая. Тогда был мой самый нежный секс… и последний. Я не чувствовал к ней ничего. А она клялась мне в вечной любви.

Мы встречались с ней не больше трех месяцев, но такие сильные чувства, которые она изображала, кружили мне голову. Кружили голову тем, что ее не касался еще ни один мужчина. И я состоял в этих отношениях лишь для этого. Я хотел ее трахнуть жестко, чтобы она плакала от боли, но вышло так, что, только увидев ее раздетой, я понял: я не смогу причинить ей боль. Она была слишком ангельской, такой небесной красоты и невинности. Я смотрел на ее розовые соски и у меня все мысли о грубом сексе исчезали в тот же миг. Я хотел часами ее ласкать, доводя до кульминации и останавливаться, чтобы она умоляла меня продолжить и тряслась от моих рук. Она была единственной девушкой, об оргазме которой я хотел заботиться, меня просто сводила с ума красота ее невинного тела.

После того раза я больше никогда не трахался нежно. Никогда не ласкал девушек до пика их удовольствия. И именно с тех пор у меня не было хоть каких-то отношений, кроме мимолетных, таких, как с квартиранткой, парнем, которого пьяного везешь к себе домой и трахаешь, или с Эрикой.

Я смотрю на все мастурбаторы, на все фаллосы и смазки и вижу новые ультратонкие презервативы. Подойдя, я рассматриваю их коробку.

– Вам помочь? – передо мной стоит смуглая девушка с длинным высоким черным хвостом. Губы накрашены темной помадой, на шее надет чокер.

– Не нуждаюсь. Я пока выбираю.

– У нас новые поступления в БДСМ-коллекцию, – она улыбается и кивает головой на стенд. Я осматриваю его и понимаю, что половина этих вещей есть у меня дома. Только вот.. Я никогда не покупал наручники без мягкой отделки. Всегда брал с кожаной или меховой отделкой.

У них есть просто металлические наручники. Я долго рассматриваю их, а потом спрашиваю цену.

– Пятьдесят долларов вместе с коробкой и сорок пять без нее, – девушка лучезарно улыбается.

– Давайте без коробки, – отвечаю ей я. Естественно, я не собираюсь никому дарить это.

Упаковав покупку в черный плотный пакет, девушка рассчитывается со мной и прощается. Я выхожу на улицу.

Опять. Я чувствую этот чертов взгляд опять. Я оборачиваюсь вокруг себя. На улице уже темно, почти никого нет. Лишь пьяницы сидят на лавочке, а вдали целуются и прощаются пары. Я присматриваюсь. Девушка в серой куртке и короткой юбке удаляется в правую сторону от сексшопа. Я вновь присматриваюсь, но тут же понимаю, что все это – глупое ребячество.

Придя домой, я кидаю пакет и рюкзак на пол. Куртка летит за ними. Я прохожу на кухню и открываю холодильник. Стоят осьминоги и переливаются в соку. Рядом лежит десяток яиц. Я бы сделал что-то, будь у меня хотя бы паста или картошка, но были лишь яйца и осьминоги. Я достаю два яйца и иду к плите.

Пожарив яичницу и поужинав, я усаживаюсь в кресло в комнате. На компьютере идет какой-то фильм, а сам я немного потираю глаза. Времени на часах двенадцать, а я уже хочу спать? Прогресс.

Я ложусь спать, но.. у меня было странное чувство. Будто за мной кто-то смотрит.

На деле, я не смог уснуть. Мои мысли кутались таинственным взглядом, они обволакивали меня, как тентакли. Я погружался в какие-то глубокие думы и не мог этого вытерпеть.

Я вскакиваю и смотрю на время: два часа ночи.

– Ничтожество, – тихо шепчу я и выхожу в коридор. Там я одеваюсь и поднимаю рюкзак, чтобы достать оттуда деньги. Взять сотню, я решаю, что лучше взять меньше и не перебрать, чем надраться в полную задницу.. После этих мыслей я лезу за второй сотней. Мне нужно забыться.

По телефону я вызываю такси прямо к дому. Спустившись и выйдя, я осматриваю улицу: еле светит фонарь, медленно идут парочка человек и.. Все. Больше ничего. Машины не скрипят колесами, я не слышу криков детей или ворчания стариков. Полная тишина, нарушаемая моим дыханием. Только им. Я беру сигарету из кармана и закуриваю, немного мучаясь с зажигалкой из-за того, что она на холоде замерзла. Почти докурив до середины, приезжает такси. Пепел сигареты немного попадает мне на пальто, я отряхаюсь, выбрасываю сигарету и растираю ее по асфальту. Сажусь в машину.

– Ближайший бар, – тихо говорю я и смотрю на водителя. Это был черный парень в забавной джинсовке с разными принтами. Он кивает.