Теодорик

И всё же он отправился за ней. Однако если он и надеялся увидеть Иру, мирно сидящую на бережке в ожидании его появления, то жестоко ошибся. Вокруг не было ни души.

«Ну и чёрт бы с ней!», – в сердцах заключил вампир, раздражённо пнув мелкий камушек под ногами. Мысль о том, что она безвозвратно утонула в водах Чёрной реки он старался даже не допускать. У неё был амулет, так что самая большая опасность – переместиться в чью-то ванну.

«Она считает меня чудовищем», – с горечью подумал Теодорик, но тут же зло отмахнулся от собственных мыслей. Да мало ли, что там о нём думает эта капризная девчонка?! Между прочим, он рискнул семейными узами, чтобы вызволить её из вчерашней передряги, а она даже элементарного «спасибо» не сказала.

Итак, надо сосредоточиться на предстоящем путешествии. Конечно, лучше было бы сразу разжиться лошадью, чтобы не изыскивать в каждом городе попутную повозку, но у Теодорика не было и половины нужной для этого суммы. Может, рискнуть и применить внушение? Нет, опасно. Этот маневр отберёт оставшиеся силы и тогда срыв гарантирован. Чёрт побери, он столько лет мечтал о том, чтобы вернуть тело, а теперь раз за разом убеждался, что в облике элементали было куда больше преимуществ! Он уже и забыл, как это изнурительно – зависеть от физической оболочки.

В деревеньке оказался только один извозчик и, пользуясь отсутствием конкурентов, заломил такую баснословную цену, что Теодорик только зубами скрипнул, внезапно осознав, что мысль о внушении и последующем убийстве кажется ему всё более привлекательной. Отдав деньги, вампир забрался в повозку, максимально угнувшись и закрыв голову руками от палящего солнца. Вспомнив давние наставления родителей, Теодорик старательно пытался представлять то берег океана, то прогулку по тёмному лесу, однако голод только рос. К вечеру, когда они добрались до города, парень чувствовал себя совершенно опустошённым, словно добирался весь день пешком. Выбравшись из повозки, он едва не упал прямо на брусчатку, ноги стали непослушными и ватными. Не различая перед собой дороги, Теодорик зигзагообразно двинулся вглубь улицы, подальше от яркого света, запахов и голосов. Лишь оказавшись в какой-то тёмной подворотне, вампир перевёл дух и обессиленно опустился на землю. От голода хотелось выть, плакать и царапать стены.

– Кидай мне! Кидай! Ну ты и косой! – рядом послышался смеющийся детский голосок. О ботинок Теодорика стукнулся ярко-красный мяч. Вампир сглотнул вязкую слюну. В горле как-то мигом пересохло.

– Эй, дядя, киньте мячик! – детская фигурка застыла в паре метров от скрючившегося парня. Теодорик не ответил и не пошевелился, продолжая словно завороженный разглядывать яркий мяч.

– Э-эй, – мальчик неуверенно понизил голос, сделав робкий шаг вперёд. Затем ещё один, осторожно, еле переставляя ноги. Что-то в этом человеке ему не нравилось, но мячик бросать на произвол судьбы было жалко, мама только утром его купила.

Словно только что проснувшись, Теодорик развернулся к ребёнку. После недавнего анабиоза такая резкость заставила мальчика вздрогнуть. В голову уже закралась малодушная мысль позвать кого-то из друзей, но натолкнувшись на взгляд незнакомца, он мигом обо всём позабыл. Где-то внутри него затрепыхался ужас при виде этих глаз, но тело словно бы больше и не принадлежало ему.

Теодорик подался вперёд, но тут же отпрянул, словно притянутый назад невидимым поводком. Зло пнув мяч, вампир рявкнул:

– Проваливай!

Звук ударившегося о стену мяча словно вывел мальчика из оцепенения. Дважды повторять не пришлось – малец пустился наутёк, позабыв даже прихватить с собой злополучный мячик. На этот волевой поступок у Теодорика ушли последние силы. Привалившись к стене, вампир облизнул пересохшие губы.

– Умереть в подворотне от голода – как прозаично и ничтожно!..

– Мр-мяу?

Вампир скосил глаза на усевшуюся рядом с ним кошку. Ничего хорошего этот взгляд не обещал.

* * *

– Унизительно! Как же это унизительно! – в который раз за утро прошипел себе под нос Теодорик, беспокойно ёрзая на месте от красочных воспоминаний перед глазами.

– Чего вы сказали? – переспросил возница, с подозрением взглянув на своего пассажира.

– Ничего, следи лучше за лошадьми! – процедил парень, едва удерживаясь, чтобы не сплюнуть. Проклятая шерсть всё ещё мерещилась на языке.

Кошачья кровь была далека от человеческой, но всё же оказала своё воздействие. Зверь внутри не то чтобы затих, скорее пребывал в задумчивом недоумении. Теодорика же раздирала куда более сложная палитра чувств.

«Даже низшие, наверное, до такого позора не опускались», – с отвращением размышлял он, раз за разом подскакивая на месте после очередной колдобины на дороге.