Теоретические основы и методология полемики с протестантизмом

Вопрос в том, может ли быть человек святыней подлинной или только объявленной, продекларированной, оправданной в юридическом смысле слова? «Для святого Григория является очевидным то, что мы можем быть причастными Богу только посредством Нетварных Божественных энергий... вместе с тем он настаивает на том, что дары, энергии Святого Духа неотделимы от Самого Святого Духа».[64] Таким образом, православие предлагает не только личные отношения с Богом, но и подлинное единение с Ним посредством Божественных энергий. В православном измерении Бог перестаёт быть просто иноприродным Объектом, но, оставаясь непостижимым, предстаёт стремящимся войти в то единство с человеком, о котором молился Христос (Ин. 17гл.). Для протестантизма Господь остался ограниченным собственной метафизичностью. Отсюда и необходимость юридических операций со стороны Бога – искупления и оправдания с целью изменить приговор над человечеством. Как результат развития этой богословской линии, протестантизм пришёл к идее амнистии грешника, через объявление его праведником.[65]

В статье «Ереси и расколы в раннем лютеранстве» лютеранский богослов С.А. Исаев приводит свидетельства о том, что вместе с отвержением целого ряда одиозных ересей лютеране отвергли «ереси», которые очень «близки православным учениям, – особенно синергизм, майоризм и учение Андреаса Осиандера».[66] Итак, в то время как «Восточное Предание всегда утверждало в синергии одновременность Божественной благодати и человеческой свободы»,[67] на Западе личностный синергизм (в отличие от безличностного) был отвергнут протестантизмом уже в 1560 г. «Грешный человек оказывается оправданным перед Богом через личную веру во Христа. Эта вера делает его праведным не фактически, а только декларативно: Бог не делает человека безгрешным, а "амнистирует" его ради Христа»[68] – резюмирует С.А. Исаев. Исповедание 1689 учит, что евангельские христиане баптисты «оправданны полностью и единственно потому, что Бог приписывает им праведность Христа. Он приписывает им деятельное послушание Христа полному закону, а также Его страдательное послушание в смерти».[69] Этот моноэнергизм протестантского понимания святости подтверждают и современные баптистские богословы: «Оправдание является декларативным актом. Оно не является чем-то, что может совершить человек, а чем-то, что можно возвестить о человеке. Оно не делает человека правым или праведным, но объявляет человека праведным».[70] «Основанием нашего оправдания в очах Божиих, когда Он объявляет нас праведными, должно быть только лишь послушание Христа».[71] «Оправдание – это не какая-то перемена в нас, а вердикт по отношению к нам. В деле оправдания Бог действует как судья, а не как хирург»,[72] – единогласно звучит этот протестантский догмат, начиная с XVI века и до сего дня. Г.К. Тиссен вполне откровенно пишет об этом: «Корень идеи оправдания заключается в провозглашении Бога, праведного Судии, что человек, который верует во Христа, каким бы он грешником ни был, является праведным, то есть считается праведным».[73] «Правовой статус человека должен быть изменён от состояния «виновен» на «невиновен». – Пишет Миллард Эриксон, – Это зависит от того, объявлен ли человек правым, или праведным в глазах Бога, воспринимается ли он полностью Божественным требованиям. Богословский термин для определения этой перемены – оправдание... При усыновлении восстанавливается милость и благосклонность Бога к человеку».[74]