Теоретик

– Стоять! – И столько в нем было требовательности и неумолимости, что, будь я сам на месте этих людей, застыл бы как вкопанный.

Голос у Гриши действительно хорош. Мощный такой, в отличие от него самого, довольно плюгавого и не по годам морщинистого. Судя по тишине, те действительно застыли на месте.

На какое-то время. Затем послышались шорохи, которые, несомненно, указывали на то, что они, подобно нам, укрылись в одной из квартир этажом ниже. Или в нескольких, тоже разбившись на части. Никто внизу затворами лязгать не стал. Этим людям незачем ими лязгать. Потому что у каждого патрон в патроннике, а снять предохранитель при должном навыке можно и совершенно беззвучно.

Гриша, который находился в паре с Греком, больше голоса не подавал, снизу молчали тоже. Наконец наш вероятный противник не выдержал первым:

– Эй! Может, разойдемся миром?

– Не исключено, – ответил Гриша. Он явно озвучивал Грека, а не проявлял собственную инициативу. – Тем более воевать тут не из-за чего.

– Что, и наверху такая же история?

– Да. За исключением одной квартиры. Но и там не разживетесь.

– Особенно после нас, – хмыкнул Гудрон, и я молча с ним согласился.

Хотя с какой стороны посмотреть. Все-таки на кухне осталось много такого, что является ценностью для этого мира.

– Ну так что, расходимся? – снова донеслось снизу.

– А вы чьи будете? – поинтересовался Гриша.

Вопрос вполне резонный: возможно, там находятся хорошие знакомые. Или наоборот – враги. Должны же быть у Грека враги? Недаром он молчит до сих пор, чтобы до поры до времени не дать понять, кто мы именно.

Сноудену ответил совсем другой голос:

– Я – Рыбак. Егор Рыбаков.

– Не слышал о таком, – снова прокомментировал Гудрон. – Какие-то залетные.

– С кем имею?.. – поинтересовался тот, который назвал себя Рыбаковым.

– Вениамин Громов, – представился Грек, и я наконец-то узнал его имя и фамилию.

– Тот самый Грек из Фартового?

– Именно.

– Ну тогда нам точно делить нечего. – Напряжения в голосе говорившего стало значительно меньше. – Расходимся?

– Давно пора.

Грек, повесив карабин на плечо, начался спускаться вниз, а за ним и остальные. Когда мы проходили мимо, эти люди держали руки подальше от оружия. Их было семеро, но толковое снаряжение имелось только у четверых.

Гудрон демонстративно подкидывал на руке гранату. Судя по округлой рубчатой форме, «лимонку», я такие только в кино и видел. И даже не подозревал, что она у него имеется вообще. Уже поравнявшись с людьми Рыбака, Гудрон сунул гранату в карман разгрузки. Затем произошло неожиданное. Вытащив из другого кармана пустую бутылку из-под пива, он вручил ее одному из них, присовокупив:

– На, хоть понюхаешь.

Взяв ее машинально, мужик недоуменно на него посмотрел. Но сам Гудрон уже находился к нему спиной.

Шли молча, и только в рюкзаках нет-нет да и позвякивали наспех уложенные туда трофеи. Вскоре Греку это надоело, и он объявил привал.

Тогда-то он и задал вопрос Гудрону, который поначалу тот даже не понял.

– Борис, ну и зачем ты это сделал?

– Что именно?

– Пустую бутылку в руки ему сунул?

– Гражданин начальник, а как ты умудрился увидеть? Ты же спиной к нам в тот момент был. – Вероятно, Гудрон решил на время вспомнить о своем тюремном прошлом, поскольку говорил нарочито в нос, еще и растягивая слова.

– Не важно, как именно. Ты мне поясни, в чем заключался смысл.

– О-о-о! Смысла в моем жесте великодушия хватало!

– Вот даже как? Я уже было думал, что ты его провоцируешь, а ты великодушие решил показать. Так и в чем же оно заключалось, твое великодушие?

– В том, что пива на кухне не осталось. А от нас им пахло. Я и подумал, что, если не судьба ему выпить, так пусть хоть понюхает. Ну не самому же мне было оставаться? Практичней бутылку отдать.

– Борис! – Грек слегка повысил голос. – Хватит сказки рассказывать! Давай колись.

– В общем, знаю я его. Давняя история! Шерше ля фам называется. Короче, бабу он у меня из-под носа увел. Так что это маленькая ему, но мстя.

– Еще с Земли знаешь? – не на шутку удивился Слава.

– Нет, не с Земли. Уже отсюда. А давняя она, потому что произошла еще в самом начале, как только я сюда попал. Так что месть у меня получилась достаточно холодной.

Безмерное удивление Славы по поводу знакомого Гудрона еще с Земли было хорошо понятно. Судя по рассказам, встретить знакомого из прежней жизни здесь нелегко, если даже вообще возможно. Казалось бы, народу хватает. Как и земляков. В одном городе люди жили. Или даже на соседней улице. А то и вообще в одном доме. Но ни разу не было так, чтобы кто-то кого-то признал. Даже общих знакомых не находится. Вот взять хотя бы Грека с Гудроном. Воевали практически в одних и тех же местах, но даже слышать друг о друге не слышали. Хотя оба были офицерами.

Не так давно, когда мы пережидали дождь в недостроенном доме, в разговоре об этом Гриша выдвинул теорию о множестве подобных нашему параллельных миров, откуда все мы сюда и угодили, каждый из своего.

– Проф, что скажешь? – обратился к тому Гудрон.