Теории сознания

Что Гуссерль имеет здесь в виду под "реальным"? Он подразумевает феноменологически реальное, пытается описать сущностную природу ментальных актов как они являются сознанию, что ведет нас к другой важной модификации теории Брентано. Гуссерль согласен, что "… интенциональные переживания имеют то своеобразие, что они различным образом относятся к представленным предметам" (Ibid., р. 557), но он настаивает, что "это делают они именно в смысле интенции", а "в этом, однако, заключено не что иное, как то, что наличествуют как раз те определенные переживания, которые имеют характер интенции, в частности представляющей, судящей, желающей интенции" (Ibid.). В частности, Гуссерль полагает типичным или же имеющим место в большинстве случаев, что если человек осознает нечто, то отсюда еще не следует, что он осознает две вещи: объект и его осознание. Например, представьте, что вы смотрите на какой-то цвет. В таком случае вы и осознаете данный цвет. Но вы отнюдь не осознаете одновременно и сам цвет, и ваше осознание цвета. Не две вещи представлены вашему сознанию, а только одна:

Не две вещи присутствуют как переживания (мы отвлекаемся от известных исключений), не предмет переживается и наряду с ним интенциональное переживание, которое на него направлено; это не две вещи в смысле части и охватывающего целого, но только одно наличествует – интенциональное переживание, сущностный дескриптивный характер которого составляет как раз соответствующую интенцию (Ibid., р. 558).

Сейчас мы уже можем понять, почему Гуссерль желает заменить понятие ментального акта на понятие ментального феномена. В примерах типа цитированного выше имеется интенциональный и потому ментальный акт – осознание цвета, – но нет ментального феномена, поскольку само осознание не является сознанию, а ведь явление сознанию и есть то, в чем заключается бытие феноменом. По этой причине Гуссерль особым образом прочитывает интенционалистскую терминологию Врентано. Он говорит, к примеру, что

если это переживание налицо, то ео ipso (и это заключено, как я хочу подчеркнуть, в его собственной сущности) осуществлено "интенциональное отношение к предмету", ео ipso предмет "интенционально присутствует"; ибо одно и другое означает точно то же самое (Ibid., р. 558).

Гуссерль согласен с Брентано в том, что интенциональный объект не обязательно должен обладать объективной или независимой от сознания реальностью. Он делает оговорку в отношении того, чтобы называть это "имманентной объективностью" объекта, поскольку эта фраза также склоняет нас к овеществлению отношений между сознанием и его содержанием. Гуссерль приводит пример бога Юпитера, который (это предполагается) не действует независимо от сознания, однако может существовать в качестве объекта мышления: "Я представляю бога Юпитера, – это означает, я имею определенное переживание представления, в моем сознании осуществляется акт-представления-бога-Юпитера" (Ibid., р. 558). Гуссерль отмечает, что не следует искать бога Юпитера в качестве составной части интенционального опыта: "… он, следовательно, совершенно не имманентный и не ментальный"(Ibid., р. 559). Но при этом он также замечает, что бог Юпитер не обладает и объективным или независимым от сознания существованием: "Он, конечно, и не extra mentem, он вообще не существует" (Ibid., р. 559). Таким образом, бог Юпитер не существует ментально или физически. Фактически, бог Юпитер вообще не существует, что, однако, не мешает тому, чтобы он "был актуальным", был "нашей идеей" или "конкретным модусом сознательности" (Ibid., p. 559).[40] Чтобы представить это в непротиворечивом виде, нам не следует принимать "вообще" во фразе "не существует вообще" буквально. Нам следует читать ее как "не существует ментально или физически". Тогда мы сможем истолковать Гуссерля так: он допускает некий класс сущностей, которые не являются ментальными актами или физическими объектами, но только интенциональными объектами. Они не ментальные, не физические, но представляют собой содержание для наших конкретных ментальных актов.