Теория блондинок

Приходится снова засовывать руку в бачок и щупать дальше. Слева обнаруживается небольшой резервуар с какой-то металлической шпилькой. Скрестив на удачу пальцы свободной руки, тяну за шпильку. Безрезультатно. Пытаюсь подергать белую трубку, из которой в резервуар льется вода. Она гневно выплескивает мне струю в лицо. Мало того что я шлепаю по канализационной водице ногами и лезу туда рукой, теперь она еще у меня на лице. Набрав воздуха в легкие, я снова запускаю руку в бачок и тяну за поплавок, который, видимо, должен останавливать приток воды, когда она достигает определенного уровня. И опять делаю только хуже.

Выхода нет, надо шарить дальше в холодной воде, вдруг все-таки что-нибудь найду. Другой рукой снова дергаю ручку слива. По очереди пробую дергать ее, придерживая черный рычажок внутри бачка, утопив поплавок и теребя белую трубку.

Бесполезно.

— Это просто унитаз! — в сердцах восклицаю я. — Что здесь такого сложного?

От злости пинаю его ногой, и вода тут же прибывает.

Так, надо подумать. Позвонить хозяину квартиры? Он кого-нибудь вызовет, и унитаз починят. Ну посмотрит на меня как на полную идиотку, неспособную решить простейшую проблему (и будет прав), зато вода перестанет литься. Каждая секунда промедления стоит жизни моему драгоценному паркету, который вот-вот разбухнет и начнет коробиться.

Я ухожу на кухню, с меня капает канализационная вода, но мне уже не до того. Хочется заплакать. Почему я не могу справиться сама? Я взрослая независимая женщина, а не ребенок, которого оставили без присмотра. Почему я не в силах справиться с дурацким унитазом? В голову лезут крамольные мысли: вот если бы здесь был Питер (или кто-нибудь другой), он бы моментально все уладил. У мужчин это, видимо, на генетическом уровне — чинить, стричь газоны, подключать электроприборы. Почему же я, с легкостью разбирающаяся в хитросплетениях патентного права, не могу осилить простейшее сантехническое устройство?

Я стою на кухне с телефонной трубкой в руке — и до меня доходит страшная истина: я не могу позвонить хозяину квартиры. Почему? Потому что эта квартира не съемная. Я ее купила, у нее нет никакого другого хозяина, кроме меня. Вот черт. А я так радовалась два года назад, когда ее покупала, так гордилась своей независимостью… На самом деле это была просто реакция на уход Питера. Зачем мне мужчина, справлюсь сама. До сих пор теория себя оправдывала, однако теперь в туалете катастрофа, а я чувствую себя совершенно беспомощной. Что же делать?

Можно позвонить Мег и попросить прислать Пола, но пока он доберется из Бруклина, воды канализационного потопа накроют меня с головой. Лучше уж сразу строить ковчег. Еще можно позвонить Джил, но у Алека, похоже, руки совсем из другого места растут. А даже если он и умеет чинить унитазы, все равно скажет, что ему некогда и надо на работу. Станет он марать руки, копаясь в туалетном бачке! Так и слышу, как он бубнит: «Харпер, я, знаешь ли, жизни спасаю. Некогда мне унитазами заниматься». Ну их всех.

Делать нечего, как ни жаль, придется вызвать сантехника. Я чувствовала себя полной дурой: платить несколько сотен какому-то парню за работу, которую независимая современная женщина должна выполнять сама.

— Дура, какая же ты дура! — вслух обругала я себя.

Вытащив из ящика под телефоном «Желтые страницы», я лихорадочно отыскала в разделе компаний, занимающихся сантехникой, ближайшую. «Мастер по вызову — устраним любые проблемы с электроприборами, сантехникой и ремонтом в любое время дня и ночи».

Я торопливо набрала номер. Через три гудка в трубке раздался грубый голос, буркнувший мне в ухо название компании.

— Э-э, алло, — чувствуя себя полной идиоткой, сказала я. — Я звоню из дома на углу Семьдесят четвертой и Третьей. У меня авария в ванной, и я не могу остановить воду. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь починить как можно скорее.

На другом конце провода довольно засопели.

— Минимальная плата за вызов на дом — семьдесят пять долларов. Еще двадцать пять сверху за вызов до десяти утра. Плюс почасовая такса.

— Хорошо, хорошо, — поспешно соглашаюсь я.

Мне нужно срочно устранить проблему, и если для этого придется раскошелиться, что ж, ничего не поделаешь.

— Хорошо, мэм, — пробурчала трубка. — Через пятнадцать минут у вас будет Шон, он сейчас ближе всех. Продиктуйте мне номер вашей кредитки, пожалуйста.

Я скороговоркой продиктовала номер, дала точный адрес и, повесив трубку, стала ждать мастера.

Не прошло и десяти минут, как в дверь постучали. Я прошлепала в коридор из ванны, где все это время вглядывалась в глубины бачка, надеясь разгадать его тайну. «А ведь вместо этого могла бы почистить зубы, причесаться и подкраситься», — с запоздалым сожалением сообразила я, когда, открыв дверь, увидела рыжеволосого молодого человека.

Оторвавшись от рабочего блокнота, он поднял на меня проницательные голубые глаза и вежливо улыбнулся. Мне тут же стало стыдно за немытую голову, ненакрашенную физиономию и надетый без лифчика топик.

— Э-э, вы миссис Робертс? — сверился он с блокнотом.

Голос низкий, с каким-то непонятным акцентом.