Теория бобра

Наконец я вышел из автобуса и быстрым шагом двинулся вперед. Дело было не только в том, что приходилось торопиться на собрание, и не в десятиградусном морозе со свежим северо-западным ветром. А в том, что перед этим я брал отгул, так что меня не было на работе с середины пятницы, в то время как обычно я наведывался в парк даже в субботу и воскресенье. Но я не был в парке так долго не только из-за переезда к Лауре Хеланто. Просто, как выяснилось некоторое время назад, все сотрудники неплохо справлялись со своими непосредственными обязанностями, более того, они уже не боялись брать на себя ответственность и за другие вещи. В какой-то момент, примерно тремя неделями раньше, я понял, что парк функционирует как надо даже без моего неусыпного надзора. Все работает как часы, многие вопросы решаются без моего участия, люди трудятся не за страх, а за совесть, и мне даже пришла мысль, что пора подумать о повышении им зарплаты — как только позволит финансовая ситуация.

Я перешел дорогу и продолжил путь через засыпанную снегом парковку. Дойдя до входа, обернулся и посмотрел назад. «Странно, почему я оглянулся», — мелькнула мысль. Потом я сообразил, что привычка постоянно оборачиваться выработалась у меня в то время, когда мне приходилось опасаться за свое здоровье и даже жизнь. Я еще раз окинул взглядом автостоянку, констатировал про себя, что она пуста, как это обычно бывает в понедельник днем, открыл дверь своим ключом и вошел.

Пока я обходил поезд «Варан», «Клубничный лабиринт», «Пончик» и прочие до мелочей знакомые аттракционы, мои ноздри приятно щекотал запах свежих булочек и кофе. Наше самое новое и масштабное приобретение — «Прыжок лося» — гордо возвышалось посреди парка. Рога лося поднимались на высоту башни для прыжков, а темные бока поблескивали, как борта небольшого корабля. Куда бы ни падал взгляд — будь то оборудование, пол, стены или что-то еще, — все сверкало чистотой. Я с благодарностью подумал о Кристиане, который теперь отвечал за организацию уборки и санитарное состояние. Павильон благоухал чистотой, чем, вероятно, отчасти объяснялось, почему ароматы, доносившиеся из «Кренделька», казались такими аппетитными.

До начала утреннего совещания оставалось несколько минут. Я вошел к себе в кабинет, включил компьютер, нашел нужные документы и отчеты и отправил их на принтер. Глянул в окно со своего второго этажа, поправил галстук, взял бумаги и отправился в комнату для совещаний.

Совещательная у нас была новая, она появилась по инициативе Кристиана. Из множества его предложений по реконструкции и улучшению всего подряд это выделялось своей реалистичностью. Кристиан собственноручно соорудил перегородки, отделившие новое помещение от склада. Наш директор по маркетингу Минтту К взяла на себя дизайн интерьера, в котором отдала предпочтение сверкающим белым поверхностям и черной коже. В двух углах она распорядилась поставить блестящие столбы из черного пластика, именовавшиеся скульптурами. Похожие помещения я видел в футуристическом фильме ужасов, который мне довелось посмотреть несколько лет назад из-за сбоя в системе продажи билетов.

Все уже давно сидели за длинным белым столом: Кристиан и Минтту К, ответственный за охрану парка Эса, аниматор Самппа, а также повар и заведующая кафе «Кренделек» Йоханна. Я пододвинул стул и сел во главе стола. Все взоры устремились на меня, затем переместились на стопку бумаг, которую я положил перед собой, и снова вернулись ко мне. Тишина стояла непривычная.

Я посмотрел на документы на столе и сообразил, что, открыв отчет, сразу распечатал его и принес сюда, не успев даже просмотреть.

На первой странице были приведены сведения о количестве посетителей, выручке от билетов и прочих доходах. Не успел я огласить все данные из отчета, как все замеченное мной утром — большая, покрытая снегом парковка и стерильная чистота в парке, на которую я, сам не знаю почему, обратил внимание, как и на многократно усиленные запахи из кафе, — все это вдруг сложилось в ясную картину.

Точнее, в ясную картину чего-то совершенно непонятного.

— Что случилось? — спросил я.

Посмотрел по очереди на каждого из сидевших за столом. Эса глядел перед собой, как часовой на посту, на столе перед ним лежала черная папка с эмблемой Корпуса морской пехоты США. Самппе почему-то срочно понадобилось заняться укладкой собранных в конский хвост волос, после чего он переключился на фенечки на запястье, число которых за последнее время заметно увеличилось. Йоханна взгляд не отвела, но прочитать ее мысли он никогда не позволял, — возможно, этот загадочный взгляд сфинкса выработался у нее за время долгой отсидки в тюрьме. Минтту К сидела ко мне ближе всех, но ее лица я практически не видел: она ухитрилась погрузить его почти целиком в огромную кружку. Поскольку окон в помещении не было, я предположил, что густой аромат спиртосодержащего средства для мытья окон долетает до моих ноздрей как раз из этой бездонной емкости.