Теория и история

Тем не менее некоторые люди неправильно истолковывают смысл и значение этого мыслительного инструмента. В метафоре, заимствованной из теории механики, математическая экономическая теория называет равномерно функционирующую экономику статическим состоянием, существующие в ней условия – равновесием, а любое отклонение от равновесия – неравновесным состоянием. Этот язык предполагает, что есть что-то порочное в самом факте, что реальной экономике всегда присуще отсутствие равновесия, а состояние равновесия никогда не реализуется в реальной действительности. Всего лишь воображаемое гипотетическое состояние ненарушаемого равновесия изображается в качестве самого желательного состояния реальной действительности. В этом смысле некоторые авторы называют конкуренцию в том виде, в каком она существует в изменяющейся экономике, несовершенной конкуренцией. Дело, однако, в том, что конкуренция может существовать только в изменяющейся экономике. Её функция состоит как раз в том, чтобы устранять неравновесие и генерировать тенденцию к достижению равновесия. В состоянии статического равновесия не может быть никакой конкуренции, потому что в этой ситуации нет точки, куда мог бы вмешаться конкурент, чтобы сделать что-то, что удовлетворит потребителя лучше, чем то, что уже делается. Само определение равновесия подразумевает, что нигде в экономической системе не существует несогласованности, и, следовательно, нет необходимости в каких-либо действиях, чтобы устранить несоответствия, отсутствует предпринимательская деятельность, предпринимательские прибыли и убытки. Именно отсутствие прибылей заставляет экономистов-математиков считать состояние ненарушаемого статического равновесия идеальным состоянием, ибо они заражены предрассудком, что предприниматели являются бесполезными паразитами, а прибыли представляют собой нечестный барыш.

Энтузиасты равновесия также вводятся в заблуждение неоднозначными тимологическими смысловыми оттенками термина «равновесие», которые, разумеется, не имеют никакого отношения к тому, как экономисты используют идеальную (мысленную) конструкцию состояния равновесия. Популярное понятие психического равновесия человека является нечётким и не может быть конкретизировано без включения в него произвольных ценностных суждений. Всё, что можно сказать о таком состоянии психического или морального равновесия – это то, что оно не может побуждать человека ни к какому действию. Ибо действие предполагает ощущение какого-либо беспокойства, поскольку только устранение беспокойства может быть его единственной целью. Аналогия с состоянием совершенства очевидна. Полностью удовлетворённый индивид не имеет целей, он не действует, у него нет стимула думать, он проводит свои дни в досужем наслаждении жизнью. Не важно, является ли такая сказочная жизнь желательной или нет. Бесспорно то, что живые люди никогда не достигнут такого состояния совершенства и равновесия. Не менее бесспорно, что измученные несовершенством реальной жизни люди мечтают о подобном полном выполнении всех их желаний. Это объясняет источник эмоционального восхваления равновесия и осуждения неравновесия.

Однако экономисты не должны смешивать тимологическое понятие равновесия с использованием идеальной конструкции статической экономики. Единственное предназначение этой идеальной конструкции – контрастно оттенить неиссякаемое стремление живых и действующих людей к максимально возможному улучшению условий своего существования. У беспристрастного научного наблюдателя описание неравновесного состояния не вызывает никакого неодобрения. И только неистовый просоциалистический пыл псевдоэкономистов-математиков превращает чисто аналитический инструмент логической экономической теории в утопический образ хорошего и самого желательного состояния дел.

4. Мнимая нерушимая тенденция к прогрессу

Реалистичная философская интерпретация истории должна воздерживаться от любых ссылок на химерическое понятие совершенного состояния человеческих дел. Единственная почва, на которой может базироваться реалистическая интерпретация, – это то, что человеком, как и всеми остальными живыми существами, движет импульс сохранения собственного существования и стремление устранять, насколько возможно, любое ощущаемое им беспокойство. Именно с этой точки зрения подавляющее большинство людей оценивают условия, в которых им приходится жить. Было бы ошибкой презрительно называть их отношение материализмом в этическом смысле этого термина. Преследование всех тех благородных целей, которые моралисты противопоставляют тому, что они принижают как всего лишь материалистические наслаждения, предполагает определённый уровень материального благополучия.