Теория и методология зарубежного литературоведения: учебное пособие

Поясним данную идею на примере юнговского анализа романа Д. Джойса «Улисс». Статья Юнга об «Улиссе» представляет собой попытку объяснения того парадокса, который отличает восприятие романа Джойса. С одной стороны, «Улисс» «оскорбляет все устоявшиеся привычки чтения» и «издевается» над всеми попытками читателя понять его смысл, отчего чтение его неизбежно вызывает у читателя «недобрую скуку» и раздражение. Но, с другой стороны, роман обрел необычайную популярность. Юнг объясняет этот парадокс тем, что Джойс в «Улиссе» выразил «бессознательное психического бытия своего времени», «открыл тайны духа своей эпохи», а именно: скепсис, религиозный нигилизм, душевную растерянность. Выражение «тайн духа» своего времени удалось Джойсу посредством привлечения архетипической формы: он использовал схему мифа об Одиссее, поселив в нее, однако, «нового жильца» [Сурова 2001, 268]. Но Блум «не годится в Одиссеи» [там же, 268]. Через выявление отличия человека современной Джойсу кризисной эпохи от мифологического героя и обнаруживается суть коллективной психологии, характерной для эпохи модернизма – «эпохи душевной растерянности, нервозности, замешательства и мировоззренческой дезориентированности» [Юнг, цит. по: Сурова 2001, 269].

«Улисс» Джойса представляет собой сознательное обращение автора к мифологической схеме. Но и в том случае, когда произведение не содержит в себе никакой явной отсылки к архетипическим формам, в системе Юнга оно также рассматривается как знаковое выражение архетипического содержания человеческой психики, бессознательно, вне воли автора проявившегося в нем. На его расшифровку и направляются герменевтические усилия критика.

Герменевтическая методология Юнга касается, во-первых, расшифровки архетипической семантики литературных образов, а во-вторых, расшифровки архетипической семантики сюжетов.

Обратимся к юнговской методологии глубинного анализа литературных образов. В ее основе лежит реконструкция архетипического содержания образа того или иного персонажа, т. е. поиск тех архетипических моделей, которые нашли свое конкретное выражение в образах конкретных литературных героев. Юнг называет эти модели «архетипы-персоналии». Они символизируют разные аспекты жизни человеческой психики, обретая в литературном произведении как позитивную, так и негативную манифестацию. Перечислим основные архетипы-персоналии.

Архетип Матери. Этот архетип-персоналия символизирует само коллективное бессознательное в психике человека, а также его истоки, то производящее начало, к которому он принадлежит. В словесности этот архетип реализуется в образах богинь, а также хтонических существ женского пола (мойры, норны, парки и т. д.). Кроме того, манифестацию данного архетипа представляют собой и образы семьи, родного дома, родового гнезда, которые в истории героя могут играть как положительную, так и негативную роль. Например, в романе Гончарова «Обломов» такого рода архетипическую основу можно обнаружить в образе Обломовки.

Архетип Ребенка, по Юнгу, символизирует такой аспект жизни человеческой психики, как пробуждение индивидуального сознания, выделение индивидуальной психики из коллективного бессознательного. В литературе этот архетип манифестируется в образе персонажа, который является носителем центрального события: героя или антигероя.

Архетип Персоны (или Маски). Данный архетип символизирует ложную реализацию личности, а именно ту роль, с которой идентифицирует себя человек в процессе социализации. В литературном произведении данный архетип реализуется, как правило, в образах персонажей-двойников центрального героя, которым он подражает или от которых он пытается дистанцироваться. В романе Гончарова, например, этот архетип можно обнаружить в образах чиновников петербургской конторы, в которой начинал свою столичную карьеру Обломов, когда покинул Обломовку, и из которой он сбежал, разочаровавшись в службе и общественной жизни.

Архетип Тени, по Юнгу, символизирует вытесненную часть психики, т. е. то ее содержание, которое по тем или иным причинам не было допущено в сознание, было подавлено. Причем Тень не обязательно символизирует способность человека к чему-то злому и темному. Теневое существование могут вести и положительные качества человека. Например, если он живет ниже собственного уровня, теневое существование ведут положительные стороны его натуры, тенью становится доброе начало личности. Тень такого рода, например, описал Гончаров в образе Обломова: в его истории именно хорошие качества оказываются вытеснены на периферию сознательной жизни, и «в сознательную минуту» он чувствует, что в нем, «как в могиле, зарыто хорошее, светлое начало». В литературном произведении персонаж, манифестирующий архетип Тени, как правило, является оппонентом героя. Это либо друг и помощник (Штольц в «Обломове»), либо искуситель, демонический двойник героя (Мефистофель в «Фаусте»).