Теория и практика политической науки

5. Несмотря на то, что опрос фиксирует довольно высокий уровень распространенности этнических стереотипов, этнической интолератности в молодежной среде, проявляющейся, прежде всего, в отказе более половины молодых людей иметь дело с представителями некоторых национальностей, эта интолерантность носит не абсолютный, а относительный характер. Ее можно назвать ситуативной, то есть проявляющейся в отношении отдельных людей и при вполне определенных условиях. Этническая нетерпимость не одобряется подавляющим большинством молодых людей. Но при этом лишь менее пятой части респондентов последовательны в том, что национальность не влияет на их отношение к человеку. В несколько большей степени национальная интолерантность свойственна младшей возрастной подгруппе молодежи (14–19 лет).

6. Религиозная интолерантность молодежи значительно меньше выражена, чем этническая. Вероятно, это связано с тем, что религия, несмотря на высокий уровень конфессиональной самоидентификации пока еще в крайне малой степени влияет на повседневное бытие молодых людей и не воспринимается ими через призму повседневных, ситуативных интересов.

7. На социальные практики и на социальный выбор молодежи этнические факторы оказывают несущественное влияние. Тем не менее, молодежь в целом дает очень сдержанные оценки возможности «проникновения» представителей «некоренных» этносов в социальное пространство региона, особенно в публичную сферу. И чаще всего опасения, связанные с межэтническим взаимодействием, проявляются в тех областях, от которых во многом зависит распределение социально значимых ресурсов. К.их числу, в первую очередь, относятся сферы власти (политики) и бизнеса.

8. Несмотря на распространенность этнических стереотипов, определенную предубежденность по отношению к некоторым этносам, крайне незначительное число молодых людей включено в деятельность молодежных организаций экстремистского характера (их доля, по данным опроса, не превышает 2 %). Сравнительно низкий уровень информированности молодежи об экстремистских организациях в определенной степени свидетельствует о невысокой активности, по крайней мере, непубличности (возможно, за исключением Воронежской области) экстремистских организаций.

9. «Социальный портрет» участника экстремистских формирований в обследуемых регионах ЦФО выглядит следующим образом. Это чаще всего молодой человек в возрасте 14–19 лет, обычно старшеклассник, либо уже окончивший школу, но не поступивший в среднее специальное или высшее образовательное учреждение. Это по преимуществу коренной житель, русский. Последнее обстоятельство, очевидно, не должно рассматриваться как свидетельство особой склонности именно русских к экстремизму, но просто логически отражает факт высокой этнической однородности регионов ЦФО. Наконец, вопреки иногда бытующему утверждению, экстремист это не всегда люмпен, но, скорее, молодой человек из семьи со средним достатком.

10. Молодые люди достаточно адекватны в своих представлениях о сущности экстремизма, связывая его, прежде всего, с насилием в отношении иноэтнических и инорелигиозных групп.

11. Несмотря на сравнительно высокий уровень удовлетворенности участников исследования состоянием межнациональных отношений в России, молодежь довольно критична в отношении государственной национальной политики. Прежде всего, это относится к политике, реализуемой на региональном уровне. Однако при интерпретации оценки молодежью государственной национальной политики нужно иметь в виду высокий уровень критичности молодежи по отношению к власти, политике в целом. Но при этом на невысокую оценку государственной национальной политики влияет и в целом негативные оценки молодежью миграционных процессов в регионах. Абсолютное большинство молодежи выступает за достаточно жесткое регулирование миграции. Около 40 % считают, что приток мигрантов следует ограничить, а около 10 % — за полный запрет миграции. Основными мотивами «мигрантофобии» являются утверждения о враждебности мигрантов коренному населению и предположение о высоком уровне криминализации в среде мигрантов.

Часть молодежи выступает за ограничение доступа в регион лишь представителей некоторых этносов (цыган, чеченцев, армян, китайцев, грузин, дагестанцев, азербайджанцев, вьетнамцев). В определенной степени это отражается на искаженном понимании сущности федерализма — формы государственного устройства России. Несмотря на то, что большинство молодых людей (две трети) считают федерализм наиболее подходящей формой государственного устройства России, само понимание федерализма достаточно условно и неадекватно его нормативным характеристикам.