Теория языка: учебное пособие

Особенно ценно для нас то, что в этой статье, написанной одним из ярчайших представителей Московской лингвистической школы, перечислены ключевые понятия этой школы: «Понятия, центральные для МАШ: позиционная зависимость, позиционные и непозиционные чередования, функциональное отождествление позиционно чередующихся единиц, «протекание» единой языковой сущности через сеть позиций, нейтрализация единиц, закрепленные в языке возможности переорганизации единиц, соединение на разных уровнях языка дискретности и нечленимости знаковых образований, связь между частями единств, вызванная преобразованием одной части под влиянием другой, – вот область изучения МЛШ. Все это – явления, относимые к внутреннему состоянию языка, к отношениям в самом языке.

Отсюда и взгляд МЛШ: язык – это отношение. Единицы, взятые вне отношений, – не языковые единицы, они теряют себя» [Панов М.В. Русистика сегодня. 1995: 37].

Это о русской, отечественной школе. В такой же мере уделяется внимание западноевропейским и американским школам. В частности, о Гумбольдте, Штейнтале и их последователях пишет О.А. Радченко в статье «Лингвофилософские опыты В. фон Гумбольдта и постгумбольдтианство» [ВЯ. 2001. № 3: С. 96—125], см. его же: «Язык как миросозидание. Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства. Т. 1–2. (М., 1997); В.И. Постовалова («Язык как деятельность. Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта (М., 1982); В.М. Алпатов «История лингвистических учений» (1999, 2000).

Выходят биобиблиографические словари и справочники о филологах отдельных стран, например, трехтомник: Булахов М.Г. Восточнославянские языковеды. – Минск (1976–1978), справочное пособие: Смирнов С.В. Отечественные филологи-слависты середины XVIII – начала XX в. – М.: «Флинта», «Наука», 2001.

Проходят научные чтения и конференции, посвященные крупнейшим языковедам (например, Пятые поливановские чтения: Сборник научных статей по материалам докладов и сообщений. – Смоленск, 2000, включающий темы: «Общее и сопоставительное языкознание. Социолингвистика», «История славянских языков и диалектология» и др.; международная конференция «Языковые средства в системе, тексте и дискурсе» к 110-летию со дня рождения крупного русского языковеда и педагога, чл. – кор. Академии педагогических наук A. Н. Гвоздева (Самара, 2002).

Подведены общие итоги лингвистики прошедшего века (см.: Лингвистика на исходе XX века. Тезисы международной конференции. Т. I–II. – М., 1995 – в докладах В.М. Алпатова, И.К. Архипова, Н.Д. Арутюновой, М.А. Кронгауза и др. Так,

B. В. Гуревич полагает: новый вид языкознанию XX в. «придала семантизация большинства лингвистических подходов и направлений»); по горячим следам идет анализ современных лингвистических концепций (Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука в конце 20 века. М., 1995), делятся прогнозами наXXI в. – Н.Ю. Бокадорова, А.Е. Кибрик («Куда идет современная лингвистика?»), А.Д. Дуличенко («Некоторые соображения о перспективах лингвистики после XX века») и др. Хотелось бы согласиться с двумя мыслями общего прядка Дуличенко: 1) о важности преемственности как фундаментальном принципе науки и о необходимости сохранять и совершенствовать подходы к языку, выработанные предыдущими поколениями исследователей; 2) «в перспективе не должно быть «господствующего», почти «единственного» направления и подхода, как это было в XIX в. со сравнительно-историческим, в XX в. – со структурными методами, «затмевавшими» или же «отталкивающими» все другие» (Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы; 1995: I: 162–163). Из прогнозируемых черт на XXI в. автор называет: лингвистическую интерпретацию человека, возрождение интереса к глоттогенезу и, видимо, как отдаленный подступ к этой проблеме – развитие лингвоностратики, поиск специфического («идиоэтнического») и универсального в языках мира, создание социолингвистической стратегии для научной управляемости языком, закраска «белых пятен» на языковой карте мира, всё еще занимающих половину этой карты.

В последнем десятилетии XX в. появились справочники: «Лингвистический энциклопедический словарь» (1990), повторенный позже под названием «Большой энциклопедический словарь. Языкознание» (1998), «Энциклопедия. Русский язык» (1997), в которых можно найти полезную информацию по многим направлениям теории языкознания и о крупнейших ученых. Появилась самая широкая по хронологическому и географическому охвату лингвистическая энциклопедия (Юдакин Анатолий. Ведущие языковеды мира. Энциклопедия. – М.: Советский писатель, 2000).

Конечно, пока у нас нет ни полного биобиблиографического словаря ведущих и просто рядовых лингвистов мира, ни полной истории лингвистических направлений, учений и школ. Поэтому огромную ценность представляют суждения наиболее авторитетных ученых о конкретных достижениях каждого направления и школы и даже каждого выдающегося лингвиста, о его влиянии на языкознание своей страны и мира.