Теория литературы

В 1840 – 1860-х годах, по словам Пыпина, трудами таких «партизан народной поэзии», как Ф. Буслаев и А. Афанасьев, характеризуется третий этап развития теории народности литературы. У Буслаева это работа «О преподавании отечественного языка» (1844), у Афанасьева – «Поэтические воззрения славян на природу» (1866—1869).

Таким образом, обе научные школы в России – академическая («народоведческая») и философско-эстетическая (гегельянско-шеллингианская) – соотносятся с учением Гердера и определяются также условиями национального развития, особенностями «народного самосознания».

Общность философских источников двух научных школ сближает и исторические результаты их развития: с одной стороны, просветительский демократизм академического направления, с другой – радикальный демократизм Белинского и Добролюбова.

В конце 1820-х – начале 1830-х годов в России усиливается влияние философии Фихте, Канта, Шеллинга, Гегеля.

Немецкая идеалистическая школа Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля взяла у Гердера «идеальную» сторону его учения, которая в России явилась основой натуральной школы Белинского, внесшей свой вклад в изучение «народности» со стороны ее социально-эстетического значения.

В то же время немецкая идеалистическая философия искусства Канта, Шеллинга, Гегеля, выдвигая, в противовес нормативной эстетике классицизма, идеи свободы творчества, тем самым наследовала соответствующие идеи Руссо и Гердера.

Отказ Белинского в 1840-х годах от гегелевской идеи свободы творчества не просто приблизил его концепцию народности литературы к академической теории «народоведения», а вложил в эту теорию иной социально-политический смысл.

Значительный вклад в теорию народности внес представитель революционно-демократической критики, соратник Н.Г. Чернышевского по журналу «Современник» Н.А. Добролюбов. Его статьи «Рассказы из народного русского быта», «Черты для характеристики русского простонародья» и особенно – «О степени участия народности в развитии русской литературы» (1858) заложили основы социально-политической концепции народности литературы. В последней из названных выше статей в острой форме дается пересмотр предшествовавшей концепции народности русской литературы. Добролюбов отвергает сам факт существования народности в русской литературе XVIII – первой половины XIX в., включая творчество Пушкина, так как эта литература не отражала насущных «стремлений» русского народа. Тремя годами ранее в статье «Очерки гоголевского периода русской литературы» Чернышевский выразил сомнение в достаточно полном соответствии идеям революционной демократии творчества Гоголя.

Добролюбов почти не касался вопроса о философско-исторических предпосылках теории народности.

Однако в плеяде революционных демократов именно Добролюбов профессионально-тематически чаще всего соприкасался с вопросами, близко интересовавшими ученых «народоведческой» школы: он писал работы и рецензии по вопросам народного творчества, древней русской литературы и особенно русской литературы XVIII в.

Академик А.Н. Пыпин заложил основы академически-просветительской концепции народности в русской литературе. В своих работах («История русской литературы», «История русской этнографии» и др.) он анализирует творчество русских литераторов с точки зрения вклада, вносимого ими в разработанную Пыпиным и его соратниками программу, известную под именем «народоведение». Программа предусматривала изучение забытых памятников древнерусской литературы, памятников народного творчества; изучение славянских литератур; сочувственное изображение положения народа. Пыпин и его соратник Н.С. Тихонравов опирались при этом на работы Гердера, Я. Гримма, Тэна. В отличие от Гегеля и Белинского, их не очень интересовал уровень эстетического мастерства писателя: основным критерием оценки выступали у них уровень народности и историзма. Это были профессионалы науки о народе.

Впервые в истории отечественного литературоведения возникает целое направление, посвященное одной идее – идее служения литературы народу. Эта «народоведческая» наука была по-своему уникальной.

Пыпин буквально мобилизовал все смежные с литературой науки (историю, этнографию, археологию, языкознание), раскрывая с их помощью проблему народа, пропагандируя идею улучшения жизни простых людей. Практически это выражалось в стремлении поднять уровень народного «самосознания» посредством просветительства. Наибольшими возможностями в этом плане, по мнению Пыпина, располагала художественная литература, которую он ставил в центр своего внимания.

Проблема народности литературы раскрывается Пыпиным на широком историческом фоне. В его методе исследования принимается в расчет огромное количество внешних по отношению к литературе факторов, влиявших так или иначе на жизнь народа.