Теория лжи

— Разбирайтесь. Только без меня, — твердо сказал Рахим. — Ключи я вам отдал. А у меня билеты на самолет. Я улетаю. Я не собираюсь разбираться, что там эти китайцы сварганили. Ими Лю Синь командовал. Вот с него и спрашивайте. Я последними партиями не занимался. Я улетаю.

— То есть ты хочешь меня кинуть?.. — возмутился Кочергин.

— Это вы меня кинули! И если в ближайшее время не перечислите на мой счет деньги, вы меня еще вспомните!

— Я не собираюсь тебе ничего платить! — возмутился Кочергин.

— Выходите! — еще жестче сказал Рахим. — И если будете ерепениться, я все о вас кому следует расскажу. Сам сяду, но и вас засажу!

Кочергин покачал головой:

— Ты еще пожалеешь…

— Первым пожалеете вы!

— Ты что, мне угрожаешь?! — чуть не задохнулся от возмущения Кочергин.

— Нет, предупреждаю!

Как только Кочергин вылез из машины, Рахим нажал на газ и его «ауди» вырулила на дорогу.

Кочергин на минуту задумался, постукивая пальцами левой руки по правой кисти, потом сел в свою машину и направился домой. Теперь он остался один. В том, что кто-то найдет их цех, он сомневался. Если, Рахим, и водитель и Лю Синь убиты, местонахождение заброшенного завода никто указать не сможет. Даже Хозяин не знает точно, где он расположен. Найти цех могли бы разве что братья Лущики. Но Федор в лагере, а Макс где-то за кордоном, он навряд ли решится вернуться на родину. Да, в девяностые годы у них были помощники. Но он позаботился о них, он заплатил немалые деньги, чтобы они уже никогда ни о чем не вспомнили. И сейчас не мешало бы убрать Рахима. Но тот сказал, что улетает домой, а в Ташкенте его даже если вычислят, не достанут. Он умный малый, надо надеяться, сможет бесследно раствориться.

Всю дорогу Кочергин прикидывал, сколько и кому он должен будет заплатить неустойки, если бизнес придется свернуть. Получалось немало. То есть придется продать и машину, и дом, в котором только-только начала обживаться его Оксана.

Оксана приехала учиться в Москву из Кривого Рога. Сидела всегда в первом ряду, аккуратно уложив на стол свои не силиконовые, а натуральные, просто-таки наливные груди, которые, казалось, не вмещались ни в одну кофточку. Краснея от смущения, она время от времени застегивала непослушные пуговки. Кочергин тогда уже разошелся со своей первой женой, которая не захотела судиться с ним из-за нажитого имущества. И даже фамилию свою ему оставила. Ей невыносимо стало терпеть его беспрестанные запои и романы с аспирантками. С полгода Оксана ходила вокруг да около. Но, ясное дело, не могла не чувствовать, что Кочергин просто тает от одного ее даже случайного прикосновения. Это в молодости ему нравились тонкие да звонкие. Теперь же для того, чтобы оживить дрябловатую плоть, ему нужны были именно такие пышные, как у Оксаны, груди, упругие ягодицы, которые так соблазнительно смотрелись под обтягивающими их джинсами.

В общем, профессор сдался. Или Оксана сдалась. Это теперь не имело значения. Теперь для профессора главным было каким-то чудом удержать ее возле себя. Поэтому, несмотря на форс-мажорные обстоятельства, профессор Кочергин поспешил домой.

Но стоило ему повернуть на ведущую к их коттеджному поселку дорогу, как раздался звонок и на мобильном высветился номер Оксаны.

— Что, мой Котик? Соскучилась? Я уже еду, еду… — проворковал он.

Но в ответ услышал хриплый мужской смешок.

— Можешь не торопиться, — пробасил незнакомец.

— Вы кто?! — испуганно спросил Кочергин, нажимая на тормоза.

— Неважно. Твоего Котенка нет дома. Она у нас.

Профессор Кочергин съехал к обочине и заглушил мотор. Его сердце бешено колотилось, и голос предательски задрожал:

— Вы кто? Где Оксана? Где моя жена?

— Оксана у нас. И если через три дня ты нам привезешь пятьдесят штук, мы вернем ее тебе. Ты нам баксы, мы тебе твоего Котика! — сказал мужчина и опять хрипло хохотнул.

— Владимир Ильич… — срывающимся голосом произнесла в трубку Оксана, — прошу тебя, дай им столько, сколько они просят! Иначе они меня здесь замучают…

— Котик, где ты?! — закричал Кочергин.

— Мы тебе перезвоним! — рявкнул мужчина и отключился.

Кочергин тяжело вздохнул и бессильно опустил голову на сложенные на руле руки. Еще пару недель назад пятьдесят тысяч для него были не деньги. Ведь он мог повысить цену на товар, взять предоплату… Но теперь, когда он понятия не имел, где и сколько товара осталось, когда из игры вышли и Лю Синь, и Рахим, и Хозяин, ему стало совсем не по себе. И самое главное, он понятия не имел, кто взялся его шантажировать. Это может быть кто угодно. Это может быть кто-то из дилеров, могут быть и люди Рахима. Он отлично знал, что у Рахима, как и у Лю Синя, в Москве хватало своих людей. И если Рахим уверился в том, что он, Кочергин, не собирается перечислять ему деньги на счет, он вполне мог решиться выбить их у него наличными…