Теория невероятности

Телохранители строго на него посмотрели.

– А вам, разве, ориентиры в виде агитационных плакатов не вывесили? Следуете вы к лучшей жизни, не сомневайтесь, – уточнил направление всеобщего движения президент. Трудности для того и организованы на пути, чтобы преодолевая их, человек стремился к лучшей жизни.

Николай попробовал раздвоить сознание и послушать себя со стороны. Ему нравился монолог главы державы. «Складно я им про трудности загнул», – похвалил он себя.

«Может быть им конфеты раздать, чтобы подсластить настроение от встречи? – спросил тихонько на ушко президент у помощника. – Не стоит изощряться… Посмотрите в папке приготовленные темы для общения», – также тихонько порекомендовал советник.

Как только в общении возникла пауза, из толпы раздался возглас подготовленного для такого случая агента из службы безопасности:

– Спасибо, господин президент, за вашу заботу о народе. Вот вчера ещё здесь, совсем рядом был пустырь, а ныне – клумба. И дома строятся и дети растут, что ещё надо, чтоб быть счастливым?

Вокруг сразу же зашумели, заговорили, заспорили.

– А будет ещё лучше! – сам не зная к чему, выкрикнул Николай, и направился в сопровождении охраны к машине. – Но вы тоже без дела не сидите: думайте, делайте, участвуйте, – это был личный экспромт для завершения слишком короткой встречи.

* * *

Алексей Александрович, – Изабелла Викторовна с момента поступления зятя на службу в администрацию президента стала называть его исключительно по имени-отчеству и на вы, – вы бы построже обходились на работе с народом. Без строгости вмиг ноги на стол покладут. Хочу вам сказать два слова на вечную память. Помните, как только человек занимает высокую должность, у него начинает появляться неизвестно откуда куча друзей. И они, эти друзья, как и наши скаредные соседи, начнут понемногу садиться на шею. То им ворота отремонтируй, трубы поменяй в доме, крышу почини… Начнешь помогать – тут же сядут на голову и ножки свесят, и будут всё новые и новые заказы заказывать. И последнее. Чтобы вам, Алексей Александрович, не говорили окружающие завистники, всегда помните, что место красит человека, а не как считают некоторые умники – мозги, и умение ими пользоваться. Знайте, что это общественное заблуждение. Что ещё может сказать человек, у которого в кармане, кроме фиги ничего нет?

Заиграл звонок входной двери. Изабелла Викторовна вскинув брови, попридержала зятя взглядом, и добавило веское слово, что отныне только она будет открывать двери и быть чем-то вроде секретаря у ответственного государственного лица.

Изабелла Викторовна открыла дверь и осталась по «эту» сторону квартиры. Пожаловавшие «гости» же остались по ту сторону двери стоять на лестничной клетке, и доносившаяся оттуда речь расплывалась в сплошное гу-гу-гу… Зато Люсину маму было слышно прекрасно.

– Гу-гу-гу…

– О, явились, не запылились. Только вас тут не хватало, заждались уж, – не очень любезно встретила пришедших хозяйка.

– Гу-гу-гу…

– У всех проблемы. У кого их нет? Вон, моя Люся носки штопает, а вы крышу заштопать не можете. Возьмите отпуск, закатите рукава, штанины и вперёд… и будет вам крыша. Без труда, сами знаете, где рыба водится… – заблудилась в поговорках тёща.

– Гу-гу-гу…

– Вот что, дорогие соседи: завтра с утра запишитесь на приём к президенту. Там вас ждут с нетерпением. Если президент даст добро, то и с крышей всё у вас будет в радость.

– Гу-гу-гу…

– Ну, а если нет, тогда рукава… штанины… и вперёд к победе. А впредь помните – здесь не приёмная президента. Тут люди отдыхают после упорного труда. Желаю вам добить вашу проблему до фундамента, – и захлопнула дверь.

Брыня подошёл к тёще и сказал:

– Нас же эта проблема тоже касается – живём-то в одном доме.

– Нет, не касается. Мы живём на третьем этаже, а проблема живёт – на последнем, – и чему-то радуясь, убежала к дочке на кухню.

– Мама, не учите Лешу жить – мы сами разберёмся, что делать, и как поступить, – встретила на кухне Люся маму.

– Если бы не я, Люсичка…

– Знаю, знаю! Если бы не ты, мама, то Леша не попал бы в психиатрическую лечебницу.

– Заметь, дорогая дочь – оттуда он вышел с нимбом над челом, а следом попал на службу к президенту.

– Не хочешь ли ты, мама, сказать, что психбольница даёт возможность человеку продвинуться по жизни? Если так, может быть, тебе бы там немного отдохнуть, да набраться святости?

– Не благодарная ты, дочь! Я всю жизнь…

– Не надо, мама, не продолжай. Я знаю это и ценю. Но отодвинься немного в сторону. Твой паровоз начинает серьёзно отставать от века, и приходится только брюзжать в ущерб делу…

* * *