Теория обучения

Несколько часов назад, проснувшись, я обнаружил, что нахожусь совсем в другом помещении. Оно было абсолютно пусто, но в стене напротив я увидел две двери - ярко-белую и совершенно черную. От дверей меня отделяло углубление, наполненное водой. Ситуация мне не понравилась, так как я немедленно сообразил, что Он приготовил для меня прыжковый стенд. Я должен был догадаться, какая из дверей распахнется, открывая для меня доступ к пище. Но вторая дверь будет заперта. Если я ошибусь в выборе и ударюсь о запертую дверь, то упаду в воду. Правда, мне не грех было принять ванну. Однако не таким же способом!

Пока я стоял и размышлял об этом, меня всего передернуло. В буквальном смысле слова. Этот сукин сын все предусмотрел. Когда я сам помещал крыс в прыжковый стенд, то, чтобы заставить их прыгать, я применял электрический ток. Он действует по точно той же схеме. Пол в этой комнате находился под напряжением. И под каким! Я вопил, подскакивал и проявлял все другие типичные признаки возбуждения. Однако через две секунды я пришел в себя и прыгнул к белой двери.

И знаете что? Вода в углублении ледяная.

Я, по моим подсчетам, решил в прыжковом стенде уже не меньше восьмидесяти семи различных задач, и все это мне безумно надоело. Один раз я рассердился и просто указал на правильную дверь - и тут же получил сильный удар тока за то, что не прыгнул. Я отчаянно завопил, принялся во весь голос ругать Его, кричал, что если Ему не нравится мое поведение, то Ему придется это проглотить. Ну а Он, конечно, только увеличил напряжение.

Откровенно говоря, не знаю, надолго ли еще меня хватит. И не потому, что задачи так уж трудны. Если бы Он дал мне хоть малейшую возможность полностью продемонстрировать мои способности, я бы еще мог терпеть. Я придумал не меньше тысячи различных планов спасения, но ни один из них не заслуживает упоминания. Однако если я в ближайшее же время не выберусь отсюда, дело кончится буйным помешательством.

После всего этого я почти целый час сидел и плакал. Я понимаю, что духу нашей культуры чужда идея плачущего взрослого мужчины, но бывают положения, когда перестаешь считаться с подобными запретами. И могу только повторить, что, задумайся я как следует над тем, какого рода эксперименты Он замышляет, я, наверное, предугадал бы следующий. Впрочем, и в этом случае я скорее всего поспешил бы загнать свою догадку в подсознание.

Одна из основных проблем, стоящих перед психологами, занимающимися теорией обучения, заключается в следующем: научится ли животное чему-нибудь, если не поощрять его за выполнение поставленных перед ним задач? Многие теоретики, например Галл и Спенс, считают, что поощрение (или "подкрепление", как они это называют) является абсолютно необходимым условием обучения. Всякий, у кого есть хоть капля здравого смысла, понимает, что это полнейшая чепуха, и тем не менее "теория подкрепления" уже много лет занимает главенствующее положение в нашей науке. Мы вели со Спенсом и Галлом отчаянный бой и уже загнали их в угол, когда внезапно они выдвинули концепцию "вторичного подкрепления". Другими словами, все, что ассоциируется с поощрением, приобретает свойство воздействовать как само поощрение. Например, вид пищи сам по себе становится поощрением - почти таким же, как поедание этой пищи. Вид пищи, подумать только! Тем не менее им удалось на время отстоять свою теорию.

Последние пять лет я пытался разработать эксперимент, который неопровержимо доказал бы, что вида привычного поощрения еще недостаточно, чтобы произошел акт обучения. А теперь посмотрите, что случилось со мной?

Несомненно, в своих теориях Он склоняется к Галлу и Спенсу: сегодня, когда я очутился в прыжковом стенде, за правильный прыжок я был вознагражден не обычными белковыми шариками, а... простите, но даже сейчас мне трудно писать об этом. Когда я сделал правильный прыжок, когда дверь распахнулась и я направился к пище, я обнаружил вместо нее фотографический снимок. Снимок из календаря. Ну, вы знаете эти снимки. Ее фамилия, по-моему, Монро.

Я сел на пол и расплакался. Пять долгих лет я громил теорию вторичного подкрепления, и вот теперь я снабжаю Его доказательствами, что теория эта верна. Я ведь волей-неволей "обучаюсь", в какую дверь я должен прыгать. Я не желаю стоять под напряжением, я не желаю прыгать на запертую дверь и без конца падать в ледяную воду. Это нечестно! А Он-то, несомненно, считает всё это подтверждением того факта, что вид фотографии действует как поощрение и что я учусь решать задачи, которые он мне ставит, только для того, чтобы полюбоваться мисс - как бишь ее там?.. - в костюме Евы!

Я так и вижу, как Он сидит сейчас в каком-то другом помещении этого космического корабля, вычерчивает всевозможные кривые обучения и самодовольно пыхтит, потому что я подтверждаю все Его любимые теорийки. Если бы только я...